Детей забирают у родных матерей и отдают в приемные семьи. Бывает, несправедливо. В этой истории все наоборот: ребенка забрали у приемной мамы и отдали родной. И это — не менее больно.
На прошлой неделе у Светланы Саитовой Cиротский суд Риги силой, с участием полиции, забрал девочку, которую она считала своей дочерью. Кроме нее, у женщины есть трое своих детей. Сейчас Светлана в отчаянии. Она не знает, что ей делать. Говорит, очень любит девочку, которую растила семь лет.
На улице Блауманя, как рассказывает Светлана, в 2008 году на чердаке одного из домов она обнаружила двух маленьких девочек. Полутора и двух с половиной лет. Их никто не кормил и не поил по три-четыре дня. И поэтому ей пришлось забрать детей к себе.
Светлана нашла родителей этих детей и бабушке биологического отца передала старшую девочку. А младшую оставила жить у себя. По словам женщины, в ползунках и памперсах у детей, когда она их нашла, были черви. Подгузники не меняли неделями.
«Та боль, которую она терпела! Она там становилась в уголочек, когда хотела писать. Вы не представляете, что это было. Мы ее брали так — и под душик, чтобы ей не было больно. Она ночью не понимала, что с ней происходит. Когда ей давали попить.
Я до трех лет носила ее на руках. Она никуда меня не отпускала. У нее такое недоверие было ко взрослым. Она так боялась предательства…» — в отчаянии рассказывает Светлана.
Сейчас девочке уже девять лет. Она ходила в хорошую школу. Прекрасно училась. А теперь живет в кризисном центре, куда ее поместили социальные работники. Прошлой весной на свободу из тюрьмы вышла ее биологическая мать. Назовем ее Марина. Там она отбывала 8-летний срок за грабежи, осуществленные с помощью клофелина. Под видом проститутки поила клиентов лекарством, снижающим давление, и потом обчищала квартиру. Сиротский суд вернул ей родительские права на всех ее детей. Хотя представители Сиротского суда Риги приходили к Светлане сразу после того, как она приютила девочку у себя. Тогда они сочли условия содержания ребенка нормальными и охарактеризовали Светлану как подходящую кандидатуру для опекунства.
«А зачем сейчас-то забрали? Это же не дело! Вы не представляете, как здесь было. Они вот так встали и говорят: вы никто! И говорят, что я травму ребенку нанесла. Я говорю: куда вы ребенка повезете? Они мне: да кто вы такая?.. Вы же знали об этом, сюда приходили! Я была кто-то. Пусть я нянька буду. У нас есть закон, говорят. Ну а здесь у вас что тогда (показывает на сердце)?»
Айвар Красноголов, председатель Рижского сиротского суда, так объясняет возникшую ситуацию:
«Есть двое родителей. И по всем законам родители не только имеют право на ребенка,но и ребенок имеет право знать свою идентификацию. Имеет право знать, кто ее родители. И имеет право с ними жить. Здесь надо понять, что у них с отцом было соглашение о том, что ребенок может пожить у этой женщины. И понятно, что отец хотел хорошего для своей дочери. И, так как настоящая мать находилась в местах заключения, он один должен был заботиться о детях, что ему было сложно. И он хотел, чтобы ему в этом помогли».
Все это время Светалана держала у себя девочку на основании доверенности, которую ей предоставил биологический отец. В Сиротском суде утверждают, что у женщины была возможность оформить опекунство на себя.
«У этой женщины были полные права решать этот вопрос законно. Хоть бы усыновление. Но она этого не делала. У нее были два Сиротских суда, на которые она даже не пришла. Не соизволила прийти, чтобы решить этот вопрос юридически правильно», — говорит Красноголов.
Светлана говорит, что поначалу биологический отец ребенка был против удочерения девочки, потому что, по ее словам, ему нужны были детские пособия. Она также уверяет, что не смогла прийти на один из судов из-за болезни ребенка. В свою очередь, нам удалось связаться с биологической матерью ребенка. Она настроена категорично:
«Мне это не надо, я хочу спокойно, мирно дальше жить. Я забрала своего ребенка. Всё, на этом точка. Как только где-то огласка будет, я буду судиться. Адвокат в курсе. - А ребенок уже у вас находится? - Ребенок у меня. - Вы забрали его из кризисного центра? - Ну какая вам разница. Забрали, не забрали. Ребенок у меня».
Айвар Красноголов, впрочем, уточняет:
«Ребенок однозначно находится в кризисном центре. Почему она считает, что он у нее — это потому, что она туда ездит почти каждый день. Если до того она могла сказать, что она даже не видела своего ребенка, то сейчас она с помощью специалистов может возобновить эти контакты. Поэтому она говорит, что ребенок у нее».
Как в Сиротском суде, так и в Государственном центре по защите прав детей всегда подчеркивают, что в нашей стране все решения всегда принимаются в интересах ребенка. Поэтому «Личное дело» обратилось за комментариями в Центр по защите прав детей с вопросом: принял ли Сиротский суд Риги решение, идущее на пользу девочке? Журналистам сообщили, что в ближайшее время комментариев не будет, поскольку дело они только взяли на контроль, и нужен определенный срок, чтобы ознакомиться с документами. Однако подчеркнули, что Светлана Саитова не получит их отчет. Потому что она НИКТО.
