Как известно, в Кукольном театре расстались с Чебурашкой и крокодилом Геной (эти герои запятнали себя тем, что их используют в российской военной пропаганде) и с этого сезона вообще перестали играть спектакли на русском языке. Что же касается латышских постановок, то они уже давно не ограничиваются категорией «для детей». Так, большим успехом здесь пользуется политико-эротическое кабаре «Без морали. С куклами», которое рассчитано исключительно на взрослую аудиторию. Впрочем, возрастной ценз для посетителей Кукольного театра не только повышается, но и понижается — недавно здесь вышла постановка Čuči, Spilventiņ! для детей от 9 месяцев (!) до 2 лет.
Спекталь «Елгава ’94» рассчитан и на тинейджеров (которые ассоциируют себя с главными героями спектакля — им по 14-15 лет), и на взрослых — тех, чьи подростковые годы пришлись на 90-е.
Роман, легший в основу спектакля, написал уроженец Елгавы Янис Йоневс, который как раз и был тинейджером в те годы, так что писал во многом о себе.
В 2013-м году «Елгава ’94» стала в Латвии главным книжным бестселлером: люди стояли за книгой в очередях, а первый тираж был скуплен за считанные дни. Роман был переведен на 10 языков и получил множество наград — латвийских, и международных, включая престижную Премию Евросоюза. Многие 40-летние, прочтя эту книгу, говорили: «Так это же про меня!» — пусть даже росли они не в Елгаве, а, скажем, в Марселе или Бирмингеме.
Несколько лет назад роман Йонева был экранизирован — одноименный фильм получился очень симпатичным. Забавно, что его режиссер Янис Абеле 90-е помнить никак не мог в силу возраста — во время действия романа ему было всего 4 года. Но вот как-то он это время прочувствовал.
Постановщик спектакля в Кукольном театре Мартиньш Эйхе существенно старше, ему в 1994-м было уже 19 лет. Казалось бы, разница с 14-летними героями романа небольшая, но на самом деле существенная — Эйхе уже мог смотреть на этих «салаг» свысока. Это чувствуется и в спектакле.
О чем же он? Елгава, 1994-й год. Тихий провинциальный городок, где, казалось бы, не происходит ровным счетом ничего. Ну, разве что местную публику будоражит сообщение о массовом побеге заключенных из елгавской тюрьмы — для подростков это настоящие герои, которые вырвались на свободу. Точно так же и сами они мечтают о свободе — надоело жить по правилам, навязанным взрослыми. Но вырваться на волю пока не получается: на 1 лат (сумма карманных расходов, которую выдают главному герою) далеко не уедешь.
Главный герой Янис — мальчик из хорошей семьи, еще недавно лучший ученик класса. Как и положено в романе взросления, он проходит все этапы вхождения во взрослую жизнь — первая драка, первая сигарета, первая рюмка алкоголя, первый поцелуй... Но главное, в его жизнь врывается субкультура металлистов — брутальных парней, которые кажутся ему по-настоящему крутыми. Когда твоими друзьями становятся люди с именами Смерть и Зомби, твоя жизнь волей-неволей должна измениться…
«Елгава ’94» — это не попытка проанализировать недавнюю историю или подвести черту под лихими 90-ми. Это классическая подростковая драма
в духе селинджеровской «Над пропастью во ржи». Чувство одиночества и растерянности перед окружающим миром, мысли о любви и смерти, первые сексуальные переживания и первые столкновения со взрослым миром — через все это проходил любой тинейджер. В этом смысле «Елгава 94» — абсолютно универсальная, даже банальная история, которую по-настоящему самобытной и достоверной делают две вещи.
Во-первых, точные приметы 90-х: угарные провинциальные дискотеки под грохот тяжелого металла, обсуждение подробностей смерти Курта Кобейна, коктейль Jorš (vodka + aliņš)… Во-вторых, искренность рассказчика. Роман написан очень обаятельным языком и абсолютно лишен пафоса. Это просто хорошо рассказанная история о времени, когда, по словам Йоневса, «волосы были длиннее, музыка громче, а бандиты опаснее».
Но это я о романе. А в спектакле все немного иначе.
Начинается он забавно. На сцену выходят актеры без грима (средний возраст — хорошо за 30) и рассказывают истории подростков.
Один лысоватый дяденька от лица своего героя-тинейджера поведал драму о неудачной первой любви. Мальчик познакомился с девочкой и решил, что «у них все склеится». Сэкономив деньги на мороженом, он решил купить презерватив. Но продавщицей в магазине неожиданно оказалась мама его пассии. В результате он так и не решился ни на покупку, ни на все остальное.
Еще одна трогательная история — про девочку, которая мечтала стать готом. Но у них в Тукумсе невозможно было найти соответствующую одежду, поэтому готом она так и не стала. Эту историю тоже рассказывает взрослая актриса, как бы вспоминая свою молодость.
Ну, и все остальные истории примерно такие же — про подростковые обломы и невозможность «сбычи мечт». Ты уже настраиваешься на что-то милое, трогательное и искреннее, с ностальгической ноткой. Но не тут-то было.
В спектакле всех героев решили, так сказать, эстетически оформить.
Все-таки дело происходит в Кукольном театре, и одних актеров здесь мало — требуется какой-то реквизит. Пусть не традиционное куклы, но некие объекты
Роль декораций в этом спектакле выполняют плоские, словно вырезанные из бумаги, фигурки. А актерам на голову надели бумажные мешки, как из супермаркета, с нарисованными лицами. Это вкупе с противными мультяшными голосами, которыми они говорят, моментально превратило их в персонажей а ля Бивис и Батхед. Помните таких культовых героев 90-х с телеканала MTV с их тупыми шутками, любовью к хард-року и неспособностью привлечь противоположный пол?
Референс понятен — подростки 90-х обожали этот сериал и сами порой чувствовали себя такими же придурковатыми персонажами. Но в Бивиса и Батхеда тут превращены не только тинейджеры, но и их родители, учителя, полицейские — в общем, все. Вся Елгава стала вселенной Бивиса и Батхеда. Йонев ничего такого в свой роман не закладывал.
Сценограф спектакля Памела Бутане свою идею с пакетами на головах объясняла тем, что, мол, подросткам в поисках своей идентичности трудно принять себя, что они прячутся от мира и постоянно меняют маски. Но, на мой взгляд, этот прием совершенно обезличил героев. В романе они были живыми и яркими, им хотелось сопереживать. А тут они превратились в героев комикса — не очень симпатичных и даже не смешных.
Конечно, как выразительное средство пакет на голове — вещь эффектная. Во-первых, это удобно — надел на голову лысому дяденьке, и уже не смущает, что он играет 14-летнего подростка. Во-вторых, пакет многофункционален — его можно подбрасывать в воздух, им можно драться, в него можно блевать после коктейля Jorš…
Я все ждала, когда режиссер доведет эту тему до апогея и превратит бумажные пакеты в метафору общества потребления, — мол, бунтари 90-х стали конформистами и превратились в обычных буржуа. Но —нет. Так далеко авторы не зашли.
От романа этот спектакль отличается еще и тем, что музыка здесь — не просто фон, а по-настоящему главное действующее лицо. Чуть ли не главнее героев. Все крутится вокруг нее. В течение всего спектакля на сцене играет живой рок-ансамбль. Актеры Рихард Железневс, Рудольф Апсе и Анрий Сирмайс вполне профессионально справляются с гитарами и барабанной установкой, исполняя и хиты хэви-метала, и оригинальную музыку.
Ее, кстати, написал Екаб Ниманис — серьезный композитор, известный в совсем других жанрах («А я все эти годы хорошо маскировался» — шутливо признался он после премьеры). Оказывается, в юности Екаб фанател от тяжелого рока, играл в группе металлистов и писал для них песни. По его словам, вернуться в то время ему было очень приятно.
Наверняка такие же ностальгические чувства могли испытать и ровесники Яниса Йоневса, которые теперь уже сами стали родителями и привели на спектакль своих детей.
Что же касается нынешних 14-летних, то, думаю, для них все происходящее на сцене было просто каким-то абстрактным комиксом, ожившим ретро-мультиком.
Затронул ли он их юные трепетные души? Трудно сказать. Конечно, экзистенциальные вопросы мучают тинейджеров во все времена. И пусть сегодня подросткам гораздо проще, чем в 90-е, купить презерватив, а на смену их любимому Курту Кобейну пришел корейский поп, у них точно так же бурлят гормоны и им и точно так же хочется порой взорвать весь мир. И если, посмотрев спектакль «Елгава ’94», они почувствуют, что в своих эмоциях не одиноки, — значит, авторы свою миссию выполнили.
