Павел Широв: Принуждение к саммиту

Обратите внимание: материал опубликован 2 года назад

Точная дата переговоров Владимира Путина и Джо Байдена пока не определена, но в Кремле надеются, что такие переговоры состоится до конца года, скорее всего, в формате видеоконференции, сообщил пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков. Реакции из Вашингтона пока не поступало, хотя косвенно такой можно счесть недавнее высказывание пресс-секретаря Белого Дома Джен Псаки о приверженности ее непосредственного начальника «дипломатии высшего уровня». Если для этого последние полтора месяца Россия увеличивала группировку своих войск вблизи границы с Украиной, можно считать – цель почти достигнута.

Официальная Москва, конечно, напрочь отрицает и сам факт переброски войск к границе с Украиной, и все связанные с этим предположения. Подтверждению от двух источников «близким к внешнеполитическим кругам России», на которых ссылается агентство Reuters, можно поверить, но можно в них и усомниться. В конце концов, источники эти по именам не названы, и судить насколько они близки к российскому МИД весьма затруднительно. Все же такой, несколько экзотический и весьма затратный способ принуждения к саммиту минувшей весной уже сработал. Переговоры состоялись, и Путин, судя по его собственным словам, был весьма доволен результатом. Потому не совсем понятно, зачем так скоро понадобилась новая встреча.

Разумеется, за те несколько месяцев, прошедших со времени первой встречи Путина и Байдена в Женеве, многое произошло, и кое-что изменилось. Причем, безотносительно к российско-украинскому конфликту, будем называть вещи своими именами. Предмет для обсуждения на уровне президентов России и США появился еще какой. Для обеих стран весьма чувствительный, под названием Афганистан. Однако, нет никаких указаний на то, что Путин намерен обсуждать именно эту тему, хотя не исключено, и она возникнет, если переговоры действительно состоятся. Путину от Байдена явно нужно нечто иное, что ближе.

Тут даже нельзя исключить, что и украинская тема может стать вовсе не основной, во всяком случае, не единственной. Слишком уж болезненно в Москве отреагировали на известие о проекте резолюции Палаты представителей Конгресса США, внесенной демократом Стивом Коэном и поддержанной республиканцем Джо Уилсоном, согласно которой «любая попытка Путина остаться в должности после окончания его нынешнего срока... должна повлечь непризнание со стороны Соединенных Штатов». Особенно активно проявили себя депутаты российской Государственной Думы, сами, между прочим, напринимавшие немало громких внешнеполитических заявлений, никакой законодательной силы, а потому и реальных последствий не имевших.

Проект Коэна-Уилсона назвали антидемократическим, противоречащим международному праву, попыткой вмешательства во внутренние дела, чуть ли не покушение на российской суверенитет. Дмитрий Песков назвал документ неприемлемым, а спикер МИД России Мария Захарова посоветовала конгрессменам заняться внутренними делами, в том числе, свободой слова. При том, что проект резолюции конгрессмены еще не обсуждали. Не известно, будут ли обсуждать вообще. И даже если примут, в чем имеется немало сомнений, резолюция Конгресса носит лишь рекомендательный характер, к исполнению совершенно необязательный. Если российские депутаты, пресс-секретарь президента и официальный спикер внешнеполитического ведомства об этом не осведомлены, могли бы спросить тех, кто осведомлен.

Впрочем, по-прежнему остается в силе и другая версия, может быть, более правдоподобная. Мечты Путина о Ялте-2 никто не отменял. Попытка собрать под это саммит «Большой пятерки» – постоянных членов Совета безопасности ООН, закончилась неудачей, что не изменило общего характера внешней политики российского президента. Путин по-прежнему рассчитывает тем или иным путем добиться свободы рук на постсоветском пространстве. По меньшей мере, отказа от интеграции постсоветских стран, прежде всего, Украины в евроатлантические структуры.

В реальности до такой интеграции еще очень далеко. Никакие сроки не установлены. Ни Байден, ни кто-либо иной не может сейчас сказать, когда это произойдет, да и произойдет ли вообще. Потому весьма затруднительно понять, к чему такая поспешность и настойчивость именно сейчас. Однако, практика показывает, Путин зачастую руководствуется своей, мало кому другому понятной логикой. В чем он несомненно уверен, и в действительности, недалек от истины, для Соединенных Штатов и Евросоюза Украина далеко не краеугольный камень вселенной. Даже предупреждая о серьезных последствиях в случае российского вторжения, там предпочтут договориться, чем ставить свои корабли в Черном море или свои самолеты в небе над Украиной под угрозу боевого столкновения с российскими кораблями и самолетами.

На том строится расчет, для того и перебрасывают войска, которые в любой момент можно отозвать по одному мановению руки верховного главнокомандующего. И верховный главнокомандующий прозрачно намекает, что готов дать отмашку, если получит необходимые ему гарантии. Спрашивать, что обо всем об этом думают в Украине, он, само собой, не намерен. Кого спрашивать, если страна «находится под внешним управлением». Переубеждать тут бессмысленно, Путин действительно этому верит, сожалея лишь о том, что не под его внешним управлением.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное