Портрет на фоне войны. Андрис Лагздукалнс, украинский писатель из пока оккупированного Мелитополя

Обратите внимание: материал опубликован 1 год назад

Гражданин Украины Андрис Лагздукалнс — человек невероятно талантливый и энергичный. Он сумел выбраться из Мелитополя, и на свободной территории продолжает писательскую и волонтерскую деятельности.

  • Это — авторская русская версия текста.
    Оригінал українською можна прочитати тут.

УТОЧНЕНИЕ

В первоначальной версии статьи было ошибочно указано, что отец Андриса Лагздукалнса — из Латгалии (на востоке Латвии). На самом деле он родом из Колки в Курземе (на западе страны), сейчас живет на противоположном берегу Рижского залива — в Скулте, а работает в Риге.

Отец Андриса из Курземе. Андрис родился в Мелитополе, детство его проходило попеременно то в Латвии, в Иецаве и Колке, то в Украине. Здесь он постоянно живет с юношеских лет, 20 лет проработал в правоохранительных органах, на оперативных должностях в Управлении уголовного розыска и Управлении по борьбе с организованной преступностью. Так что борьба за справедливость для него — дело всей жизни. Сейчас он уже пенсионер МВД и посвящает себя творческой и волонтерской деятельности.

Спасение беженцев

Еще в 2014 году Андрис, вместе с неравнодушными коллегами-пенсионерами милиции, вывозил из Луганской и Донецкой областей беженцев, которые не смогли самостоятельно выехать на территорию, подконтрольную Украине, а также семьи крымских татар из оккупированного Крыма.

Профессиональные навыки и старые связи на Донбассе пригодились ему и коллегам во время рискованных поездок в «ЛНР-ДНР»: на блокпостах c коллаборационистами обычно удавалось договориться о безопасной эвакуации беженцев в обмен на водку и сигареты.

Творчество

Увиденное в тех поездках и услышанное в разговорах с людьми, вскоре вылилось в книгу. За несколько дней Андрис написал черновой вариант романа «Ротный. Зона АТО» — под глубоким впечатлением от личного опыта, а также под влиянием размышлений о причинах произошедшего в стране. Окончательный вариант был завершен в начале 2016 года, вскоре был издан и имел успех у читателей.

Начиная с «Ротного», Андрис погрузился в писательство. На сегодняшний день в его активе и детективы, и книги для детей, и сценарии. Пишет на двух языках — раньше больше на русском, сейчас в основном на украинском. (По-латышски понимает, говорит и читает, правда, пишет медленно. Сейчас занимается языком онлайн — хочет сдать на сертификат.)

Андрис считал, что война продолжится, что диктаторский режим так просто не отпустит Украину, не ограничится Донбассом. По его мнению, сценарий разделения Украины прослеживался еще в 2010 году, поэтому он ожидал нападения со стороны РФ, но не понимал, когда, как и в каких направлениях оно будет осуществлено.

Вторжение

Поэтому события 24 февраля все-таки стали неожиданностью, Андрис был в Мелитополе, как и его младший сын. Со старшим они собирались в марте в Латвию...

Утром 24 февраля он проснулся от звонка друга: «Началась война...» 

До ее начала Мелитополь представлял собой современный, развитый, многонациональный, европейский город на юге Украины в Запорожской области, с населением более 150 тысяч жителей.

«События разворачивались быстро. Даже 24 февраля

никто не ожидал, что они так быстро дойдут до Мелитополя»,

— вспоминает Андрис. Однако ночью город был окружен, а утром начались уличные бои.

Уже 26 февраля город оказался под контролем оккупантов: украинские войска под давлением многократно превосходящих сил врага были вынуждены отойти. В те дни более 90 домов в частном секторе на окраине города были разрушены.  Были и раненые, несколько человек погибли.

Андрис вспоминает: «В центре города расстреляли пустое здание СБУ и каким-то образом попали в хирургическое отделение онкологической больницы, но, к счастью, там жертв не было».

Мародеры

Большой паники в городе не случилось, мелитопольцы преимущественно сидели по домам, хотя вскоре местные мародеры начали грабить закрытые магазины, аптеки и супермаркеты, тащили оттуда аппаратуру и другие вещи.

«В Мелитополе оставались местные власти с законно избранным мэром. В здание, где находился мэр и сотрудники, зашли рашисты и все перевернули», — рассказывает Андрис.

Городской совет перебрался во дворец культуры им. Шевченко. В дальнейшем работали в этом здании, там же находился и штаб волонтеров. В городе действовали коммунальные службы и больницы.

Местные активисты договорились с Росгвардией о мерах по прекращению мародерства, организовали общественную дружину из людей неравнодушных к судьбе города. Помечали они свои автомобили белым листом на лобовом стекле и занимались патрулированием города, отлавливали мародеров. Иногда тех приматывали скотчем к дереву, фотографировали, чтобы сообщить общественности о преступниках. Награбленное возвращали в магазины и владельцам.

Поначалу людям было разрешено охранять порядок самостоятельно. Лишь позже у маркетов появлись патрули росгвардейцев.

О мародерстве Андрис говорит так:

«Временная оккупация города оказалась, как лакмусовая бумага. Какие обстоятельства — такой и человек. Вот сволота и полезла грабить магазины».

Митинги

На третий день войны на центральную площадь города вышли люди с флагами Украины и плакатами: «Оккупанты, прочь!», «Мелитополь — это Украина!», затем прошли маршем по центральному проспекту и улицам города. У здания СБУ митингующих обстреляли росгвардейцы — хоть стреляли вроде бы поверх голов, одного человека ранили.

Затем ежедневно на площади собиралось более 3000 человек. «Площадь была полна, — говорит Андрис. — Мы смотрели, чтобы в толпе не было провокаторов. Было очень приятно, когда на митинг пришли те, кто до того выступал “за Россию”. Я их спрашивал — “Почему вы коренным образом изменить свое мнение?” А они мне —“Это наша страна. Кроме нас никто другой не имеет права делать перестановки во власти. Нас не нужно ни от чего освобождать! На нас никто не давил!”»

…Андрис говорит, что в городе никогда не было давления на русскоязычных ни со стороны власти, ни со стороны активистов — 80 процентов людей общались на русском. Вообще, в городе проживали представители 134 национальностей. Были хорошо организованы национальные диаспоры, самые крупные — крымско-татарская, армянская, болгарская, албанская, грузинская. Все они имели свои национальные центры, устраивали праздники, сохраняли традиции. На городских фестивалях представители разных национальностей презентовали народное творчество, изделия искусства, и можно было услышать много разных языков…

Митинги продолжались, некоторое время их не трогали, как рассказывает Андрис,

оккупационным властям было трудно понять, что люди идут митинговать по собственной инициативе.

Сам Андрис ходил на митинги чтобы еще и предотвратить провокации. Затем российские военные начали перекрывать периметр площади, чтобы сорвать митинги, выхватывали людей из толпы, забирали телефоны и вывозили за город. Потом люди возвращались пешком. Митингующие перебрались сначала в район братского кладбища, затем в городской парк. В середине марта митинги из-за давления со стороны оккупационных властей прекратились: выходить на них стало слишком опасно.

В середине марта мэр Мелитополя Иван Федоров был задержан, потому что он не пошел на сотрудничество с оккупантами. Все это время мэр занимался эвакуацией в Запорожье горожан, которые хотели уехать из города, а также поставкой лекарств в Мелитополь, например, для онкобольных, для диабетиков, для гемодиализа — то есть жизненно необходимых. Мэра продержали неделю, пока его не удалось обменять на пленных россиян, и он остался в Запорожье. Оттуда, на расстоянии, работники мэрии Мелитополя организовали руководство гражданами, выезжающими из города и помощь им, а также — поставки лекарств и отправки гумконвоев.

Плен

В конце марта бывшую жену Андриса и маму его сыновей, Инну, захватили представители новой «власти». Она была дома, когда выломали дверь квартиры: искали самого Андриса и его старшего сына, ветерана АТО и депутата городского совета. Сам Андрис был им интересен, как бывший сотрудник милиции, вледеющий большим объемом информации. Известно было и о его волонтерской деятельности, и о проукраинской позиции: «Также

их очень интересовало, кто мне диктовал, когда я писал роман “Ротный. Зона АТО”».

Ни Андриса, ни сына они не нашли, а у Инны забрали ноутбук и телефон. Найдя в них проукраинские записи в социальных сетях, на следующий день они пришли опять, уже за Инной. Два месяца ее держали в бетонном гараже, в ужасных условиях, проводили многочасовые «беседы», давили морально, запугивали. Ее заставили записать видео, где она под давлением объявила себя «агентом СБУ». На допросах Инна говорила, что не знает, где бывший муж, а на вопросы о сыне утверждала, что тот уехал за границу.

При всем при этом ей неоднократно намекали: стоит дать взятку, и ее отпустят. В соседнем гараже находились еще 5 человек, в том числе ветеран АТО. Туда

постоянно привозили людей, пытали, держали несколько дней, а, получив деньги — отпускали.

У каждого задержанного брали расписку — что он не будет противодействовать новой власти и будет сообщать об украинских активистах. Такую же пришлось подписать и Инне, когда ее отпустили, так и не получив от нее деньги.

Коронной фразой следователей ФСБ было выражение: «В Мелитополе будут царь и Советский Союз!».

Ей было приказано прийти через 10 дней, чтобы забрать паспорт, но женщина туда уже не вернулась: к счастью, он бежала из города с помощью волонтеров.

Бегство

Над Андрисом висела явная опасность задержания — к тому времени оккупанты похитили нескольких его бывших коллег. Он скрывался в доме друга, выехавшего из города.

Особенно опасно стало, когда в городе появились так называемые «казачьи формирования»

— люди, разодетые в зеленые костюмы и с папахами на головах начали патрулировать улицы. Некоторое время Андрис прятался, потому что в Мелитополе его знали многие. В городе в то время насаждалась не только российская, но и советская символика, например на самый высокий в области флагшток подняли флаг Советского Союза. Также новые власти перекрасили все, что в городе было желто-голубым, в триколор, организовали «праздник 1 мая» и марш победобесия «Бессмертный полк» — 9-го. По состоянию на сегодняшний день похищены и содержатся в плену около 800 жителей Мелитопольщины: бизнесмены, адвокаты, бывшие правоохранители, ветераны АТО, активисты и члены их семей.

Не желая жить под властью России и спасая собственную жизнь и жизнь своих детей, многие покинули город. Сегодня в Мелитополе осталось около 60 тысяч жителей из 150 тысяч.

Андрис был вынужден планировать побег. Вместе со знакомыми, на двух автомобилях, они выбрались из города. Путь был очень опасным. Пришлось пересекать 19 российских блокпостов, и там терпеть обыски. Мужчин заставляли раздеваться: искали татуировки с патриотической символикой, следы от армейских берцев, оружия и т.д. В то время большинство беженцев выезжали через поселок Васильевка, но для Андриса это было невозможно — его имя было в то время в списках ФСБ. Пришлось искать другие пути. На каждом из блокпостов могло произойти что угодно, ему до сих пор жутко вспоминать о том пути на свободу. «Каждая минута опасна. Откуда ты знаешь, что у них в голове? Сейчас его переклинит и…» — вспоминает Андрис.

Волонтерство и будущее

Оправился он только в Запорожье. Сразу же начал помогать другим людям, заниматься волонтерством. К примеру, разбирать поврежденные снарядами здания: «Приезжаешь,

получаешь каску, респиратор, идешь на завалы. Мы выполняли то, что нам говорят.

Также важна была психологическая помощь. Люди видят, что они не сами по себе, что им приходят на помощь другие люди, обычные, такие же, как они».

Совесем недавно, уже в октябре, было три массовых «прилета» в Запорожье. Обрушились целые этажи домов. Андрис с друзьями работали на разборке в частном секторе — там тоже были прилеты: «Эпицентром взрыва был

двухэтажный дом, от которого ничего не осталось. Метров пять яма от крылатой ракеты,

запущенной с самолета. Эквивалент — тонна тротила. Вокруг воронки взрывной волной повредило десяток домов, погибли люди».

Несколько жителей этого дома-эпицентра, спрятались в гараже. Они выжили — их вытащили спасатели.

«Это стратегия устрашения населения. Но на нас она работает наоборот»,

— говорит Андрис.

В Запорожье действует волонтерский центр «Саме тут» для помощи беженцам из Мелитополя. Им помогают найти жилье, работу, раздают гуманитарные пайки.

Кроме волонтерской деятельности, Андрис снова вернулся к творчеству. Сейчас он собирает материал для документальной ленты «Мелитополь, город разрушенной мечты». Планируется 6 серий. Изучать сценарное мастерство писатель начал еще в 2018 году. В его творческом активе, кроме романа «Ротный. Зона АТО», есть детективы («Проклятые рубины», «Капкан Немезиды» и др.), детские книги («Степкины рассказы», «Приключения лиса Рудика», «Лесная стража», завоевавшая первое место на мелитопольском литературном конкурсе), сценарии к сериалам.

Хотя ему и пришлось покинуть свою жизнь в любимом Мелитополе, Андрис Лагздукалнс не сдается, продолжает заниматься творчеством и волонтерским делом, верит в победу добра и справедливости. Родные Украина и Латвия занимают почетное место в его искреннем сердце.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное