Павел Широв: За что боролись

Обратите внимание: материал опубликован 2 года назад

Во вторник, 13 апреля, президент Соединенных Штатов Джо Байден позвонил президенту России Владимиру Путину. В России сам факт разговора был сразу же представлен как капитуляция Байдена, еще недавно, всего чуть меньше месяца назад, почти открытым текстом назвавшего Путина убийцей. «Почти» — потому что в действительности это был ответ на вопрос журналиста, и ключевое слово произнес журналист, а не Байден.

В довольно кратком сообщении, размещенном на официальном сайте Кремля, особо подчеркивалось, что разговор состоялся «по инициативе американской стороны». В ходе беседы «с обеих сторон выражена готовность к продолжению диалога по важнейшим направлениям обеспечения глобальной безопасности, что отвечало бы интересам не только России и США, но и всего мирового сообщества». Кроме того, Байден предложил Путину провести личную встречу в течение ближайших месяцев на территории какой-либо третьей страны. Не отрицая упоминания по ходу разговора украинской темы, пресс-служба Кремля информировала, что «по внутриукраинскому кризису» (так в тексте) российский президент «изложил базирующиеся на минском “Комплексе мер” подходы к политическому урегулированию».

Информация о разговоре двух лидеров, опубликованная в тот же день на официальном сайте вашингтонского Белого дома, была еще короче по форме и в деталях несколько отличающейся. Согласно английскому тексту, Байден «подчеркнул непоколебимую приверженность США сохранению суверенитета Украины и ее территориальной целостности», «выразил озабоченность в связи с неожиданным наращиванием российского военного присутствия в оккупированном Крыму и вблизи с границами Украины» и призвал своего российского собеседника «к деэскалации напряжённости».

Впрочем,

от об этом простые российские телезрители уже не узнали.

Зато их, конечно же, не забыли проинформировать, как на следующий день, 14 апреля, посла США в Москве Джона Салливана пригласили «на беседу» к помощнику президента России по международным делам Юрию Ушакову, и фактически, предъявили ультиматум. Как утверждал неназванный источник в российском МИД, выражавшийся словами: «если американская сторона на фоне слов Байдена о намерениях улучшить отношения с Россией предпримет новые недружественные отношения в виде санкций, российская сторона отреагирует самым решительным образом». Иначе говоря, в этом случае никакая личная встреча президентов не состоится, а может быть и того хуже.

Комментаторы тут же принялись гадать, чем еще Кремль сможет ответить Белому дому, и как там отреагируют на столь жесткое предупреждение. Однако прошли еще сутки. Стало известно, что новый пакет санкций введен в действие. И сразу же

возник вполне естественный вопрос из серии: что это было?

Некоторую ясность, правда, уже вскоре внес сам Джо Байден, выступив в тот же день со специальным заявлением, из которого следовало, что в ходе разговора 13 апреля Путин был проинформирован и о новых санкциях, и о том, за что эти санкции вводятся.

«Мы не можем позволить иностранным государствам безнаказанно вмешиваться в американские выборы», заявил Байден, намекая тем самым, что ему известно о действиях России в ходе последних выборов минувшей осенью, о чем он и сообщил Путину.

Именно это вмешательство, которое Байден, видимо, считает доказанным, послужило главным основанием для введения санкций. Именно за такое  России придется отвечать и впредь, если та снова «будет вмешиваться в американскую демократию». Тем не менее, Байден оставил Путину шанс «снизить напряженность», поскольку все еще остается возможность для совместной работы, и проблемы, которые, по-видимому, не могут быть решены без участия обеих сторон.

Весьма примечательно, что Байден не упомянул ни Алексея Навального, ни силовые действия в отношении российской оппозиции.

Лишь в опубликованном чуть ранее обращении к Конгрессу, отметив, что призывает Москву прекратить преследование диссидентов и журналистов, «находящихся на территориях иностранных государств».

Откровенно польстил Путину, поставив его в равное с собой положение,

когда говорил о «критических глобальных вызовах, которые требуют совместной работы России и США». Еще пару раз выделив, что санкции вводятся прежде всего за вмешательство России во внутренние дела США,

Байден, очевидно, всеми силами старался избежать любой возможности получить ответное обвинение во вмешательстве США во внутренние дела России.

В качестве каковых можно преподнести и военные учения, для которых, по официальной версии Кремля, российские войска все последние недели активно стягивались к границе с Украиной.

Впрочем, эта тема прозвучала, когда Байден заговорил о своей поддержке «суверенитета и территориальной целостности» Украины, призвав своего российского коллегу «к деэскалации напряженности». Намек получился прозрачным и, тем не менее, весьма сдержанным. Как бы там ни было,

Украина для Байдена партнер, но не ближайший,

интересы этой страны имеют значение все же несколько меньшее, чем интересы собственно США и европейских союзников. С которыми даже пресловутый Nord Stream, против которого Байден лично возражает, еще предстоит обсудить.  

Если считать, что таким образом президент США обозначил свою доктрину отношений с Россией, можно попробовать очертить, как он намеревается строить эти отношения. Почти по сценарию сорокалетней давности, времен позднего Брежнева и сменившего его Андропова. Сравнение, конечно, не совсем корректное.

В реальной жизни история не повторяется. И Байден — не Рейган, и Путин еще не похож на позднего Брежнева. Даже на Андропова не похож,

и не только потому, что еще не подключен к разного рода аппаратам искусственного поддержания жизни.

Главное отличие в том, что современная Россия — вовсе не Советский Союз образца 1982 года. Та страна в экономическом плане была своего рода закрытой системой, и потому отчасти самодостаточной. Современная Россия — система не полностью, но все-таки открытая, связанная с остальным миром не только нитками нефте- и газопроводов. Заметно более зависимая от рынков капитала, без доступа на которые экономика просто не сможет долго существовать. Так что санкции себя еще проявят, чего вряд ли можно сказать об «ответных мерах», которые в пятницу Путин обсуждал с членами своего Совета безопасности.

Но в остальном

российский лидер вполне может быть доволен. Ведь он так долго и упорно стремился вернуть вверенной ему стране прежнее положение на мировой арене.

За что боролись, на то и напоролись.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное

Еще