«Программа поездки только на стадии проработки», заявил официальный спикер Кремля Дмитрий Песков, при этом особо отметив, что не следует возлагать на эту встречу слишком больших надежд.
По всей видимости, следует понимать – встреча, скорее всего, завершится безрезультатно.
Возможно, будет подписана очередная, никого ни к чему не обязывающая декларация, не более того.
Ничего удивительного. Рассчитывать на изменение политики России в отношении Украины наивно. В противном случае признаки должны были проявиться прежде, чем Путин изъявил согласие приехать в Париж. Вопреки ожиданиям некоторых слишком доверчивых, оказалось, дело не в том, кто занимает кабинет в монументальном здании на Банковой улице в Киеве. Зовут ли этого человека Петро Порошенко, Владимир Зеленский или как-то иначе, значения не имеет. Главное, кто занимает кабинет в столь же монументальном здании московского Кремля. А этого человека по-прежнему зовут Владимир Путин.
И своих планов в отношении Украины этот человек не изменил, и менять не собирается.
Разве только, до недавнего времени он, по-видимому, не был до конца уверен, что Украина созрела для капитуляции, а теперь, после некоторых событий, счел, что это произошло или, по крайней мере, к этому идет. Поскольку именно капитуляция и нужна Путину. Причем полная и безоговорочная. Образно говоря, «возвращение в родную гавань». Теперь уже без Крыма, зато с Донбассом, постепенно распространяющимся на всю территорию страны. Для этого из Москвы требовали, чтобы официальный Киев принял так называемую «формулу Штайнмайера». Потому согласились на так называемый «обмен удерживаемыми лицами», и по слухам, готовы провести второй такой же «обмен». Даже корабли, захваченные в Керченском проливе, вернули, представив это событие жестом своей доброй воли, хотя в действительности таково было требование Международного трибунала ООН по морскому праву.
Оставалось одна, но важная деталь: капитуляцию должны были санкционировать, подтвердить европейские лидеры, прежде всего, участники так называемого «минского процесса». Скорее всего, поэтому Путин проигнорировал предложение экс-президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, который еще в середине ноября выразил готовность организовать площадку для встречи президентов России и Украины у себя в Астане. Так, конечно, было бы комфортнее, привычнее. Почти что на своей территории, да еще и с Назарбаевым в роли официанта, какую в свое время сыграл Александр Лукашенко на переговорах в Минске. Одна проблема – неубедительно получится.
Очередная, никого ни к чему не обязывающая декларация, подписанная в присутствии Назарбаева, так и останется никого ни к чему не обязывающей декларацией, то есть, бумажкой и по форме, и по сути. Кто такой Назарбаев? Председатель Совета безопасности Казахстана. Фигура влиятельная, но там, в Казахстане. За пределами страны он бывший президент и только. Подписанная же в присутствии Макрона и Меркель, декларация пусть и останется бумажкой по сути, по форме превратится в документ.
Документ, который можно будет предъявить тем же самым Макрону и Меркель, к примеру, когда придет время поговорить о снятии с России санкций. Сколько бы с разных трибун и в телестудиях не уверяли слушателей и зрителей, что санкции пошли российской экономике только на пользу, убытки от этих санкций уже давно подсчитывают, глубоко вздыхая, не только топ-менеджеры крупных корпораций, но и рядовые граждане.
Никакой пользы, кроме вреда санкции России не принесли, что было очевидно с самого начала, и отрицалось на высшем уровне исключительно из пропагандистских соображений.
Впрочем, даже если никакой декларации по итогам декабрьской встречи подписано не будет, показная готовность Москвы пойти на уступки, согласиться на некий компромисс, сама по себе должна сыграть свою роль в ближайшем будущем. И наверняка сыграет, даже если действия президента Зеленского вызовут негативную реакцию украинского общества. А может быть, и благодаря такой реакции. Ведь согласно официальной точке зрения Москвы, конфликт на Донбассе внутренний, украинский, к которому Россия никак не причастна.
При самом худшем развитии событий останется возможность развести руками, заявив европейским партнерам примерно так: «мы сделали все, что должны были сделать, а если они там между собой не смогли договориться, это уже к нам не имеет отношения».
Тем более что теперь очевидно – не только Украина устала от состояния неопределенности. В Европе, особенно Западной, тоже постепенно накопилась своего рода усталость от Украины. На фоне своих, собственных и достаточно серьезных проблем, соблазн скинуть с плеч эту ношу может оказаться слишком велик.
Конечно, остается вероятность, что и сам Путин не меньше остальных устал от всей этой неприятной истории, и потому теперь готов на все, лишь бы из нее выбраться. Вот только, учитывая и характер российского лидера, и совсем недавние события, верится в такое с очень большим трудом. Или, лучше сказать, совсем не верится.
