Разумеется, суду еще предстоит заслушать доводы защиты одного из обвиняемых (остальные о таковой не позаботились), процесс, как сообщается, возобновится в марте будущего года, а потом вынести решение, на что так же уйдет время. Приговор можно ожидать не ранее конца 2022. При этом, надо полагать, и обвинители, и судьи вполне отдают себе отчет, что на этом все и закончится.
Ни господина (или товарища) Гиркина, ни его подельников в тюрьме они не увидят. Разве что поместят за решетку их фотопортреты. Россия не выдала обвиняемых для суда, тем более, не выдаст для исполнения приговора.
Который, к тому же, еще окончательно не предопределен. Суд вполне может счесть чрезмерным столь суровое наказание за неумышленное убийство. Ведь даже обвинение признает: малайзийский лайнер сбили по ошибке. Целью был транспортный самолет военно-воздушных сил Украины. Многие, наверное, еще помнят сразу же разбежавшуюся по Интернету в те июльские дни запись Гиркина-Стерлкова в социальной сети: «В районе Тореза только что сбили самолет Ан-26. Валяется где-то за шахтой «Прогресс». Кто не помнит, может поискать. Сканы до сих пор доступны в больших количествах.
Между тем, никакого суда, не говоря уже о приговоре, могло не быть, если бы тогда, в июле 2014, российские власти эту ошибку сразу признали. Принесли извинения. Выплатили компенсации, по крайней мере, родственникам погибших, которые уж точно не несли никакой ответственности за то, что сели не в тот самолет. В принципе, могли бы попытаться даже разделить ответственность (и компенсации) с Украиной. И отчасти справедливо. Официальному Киеву, по хорошему, сразу следовало закрыть небо над зоной боевых действий, которые к тому времени велись уже третий месяц.
Правда, для всего этого пришлось бы признать, что против украинской армии на Донбассе воюют не восставшие в защиту русского языка шахтеры с трактористами, а кадровые военнослужащие российской армии.
Что зенитно-ракетный комплекс «Бук» шахтеры-трактористы и примкнувшие к ним не купили в магазине системы «Военторг», а получили из России. Факт очевидный, хотя и по сей день категорически отрицаемый официальной Москвой. Хотя всем, кроме, может быть, паталогически наивных, понятно: в отличии от униформы, знаков различия и прочей амуниции, зенитно-ракетные комплексы ни в каких магазинах не продаются.
Про переброску зенитно-ракетного комплекса куда бы то ни было не могло не знать командование воинской части, к которой тот приписан. Приказ на переброску командование никак не могло получить от главы аннексированного Крыма Сергея Аксенова, которого Гиркин-Стрелков, по его собственным словам, просил помочь с получением таких комплексов. А если бы получило, не имело никакого право выполнить. Аксенов к штабу войск (на тот период) воздушно-комической обороны России не имел никакого отношения.
Однако в Москве с самого начала отрицали свою причастность к разгоревшемуся конфликту. Попросту говоря, врали, и продолжали врать все эти годы.
Вот только недавно конфуз вышел. 10 ноября суд одного из районов города Ростова-на-Дону вынес приговор по делу о коррупции при поставках продовольствия «предназначавшегося для отправки в воинские части Вооруженных сил РФ, дислоцирующиеся на территории ДНР и ЛНР».
Когда об этом сообщили российские, а следом и иностранные медиа, текст приговора исчез с официального сайта суда.
Кремлевский пресс-секретарь Дмитрий Песков на просьбу прокомментировать возникшую коллизию ответил, что «наверное это ошибка», поскольку «никаких вооруженных сил России на территории самопровозглашенных республик нет и не было». Позднее в самом суде пояснили, что фраза эта попала в текст приговора со слов свидетеля по делу. Так скоро окажется, что и свидетель этих слов не говорил, что, впрочем, ничего не изменит. Тайное очень редко остается тайным. Обычно рано или поздно становится явным. Так будет и с российскими войсками на Донбассе. Так будет и с трагедией рейса MH 17.
В свое время советские власти тоже отрицали свою причастность к гибели южнокорейского лайнера над Охотским морем. Потом пришлось признать. Со временем, принести официальные извинения. Хотя и сделал это уже не советский, а российский президент Борис Ельцин. Кому теперь выпадет извиняться, сейчас никто не знает. При нынешней российской власти такого не произойдет, а эта власть, если не случится ничего неожиданного, с нами как минимум до середины следующего десятилетия. Одно очевидно – признавать, извиняться и, очень возможно, платить придется. Не родственникам погибших, так их наследникам, которых вряд ли удовлетворит пожизненное заключение фотопортретов.
