Да простят меня друзья и коллеги Ивана Голунова, но это правда. И в Москве не так чтобы уж очень многие читают портал Meduza, и где там еще публиковал он свои расследования. Большинство, нравится это кому-то или нет, смотрит телевизор, по которому Ивана не показывали. За пределами Москвы про эти порталы очень даже многие, если не сказать – почти все, и слыхом не слыхали. Впрочем, в субботу и федеральные телеканалы прислали свои съемочные группы к тому самому районному суду, потому что дело, как говорится, вышло за рамки.
В поддержку журналиста выступили не только коллеги и политики, члены Общественного совета при МВД и Общественной палаты Москвы. Даже некий чиновник из администрации самого президента обратил внимание на явно подтасованные вещественные доказательства и пообещал внимательно изучить вопрос. Или, может быть, еще и потому, что почувствовали – случившееся с Иваном Голуновым может случиться и с ними самими, причем в любой момент.
Такова реальность сегодняшней России, такова сложившаяся в России система не только так называемых «правоохранительных органов».
Невозможно было не заметить, как практически все, кто высказался в поддержку журналиста, от лидеров оппозиции до гламурной теледивы, в доску лояльной режиму, говорили и писали об одном и том же: Ивану Голунову повезло с профессией. Случившееся с ним сразу привлекло внимание коллег, а через них и общество. Но существуют сотни тысяч других граждан, ставших жертвами полицейского беспредела, имена которых не попали и не попадут на страницы газет, в защиту которых никто не будет писать открытые письма и устраивать пикеты.
Дело тут не в том, насколько грубо сработали следователи и оперативники. Возможно, просто поторопились выложить фотографии, якобы снятые по ходу обыска в квартире Ивана Голунова, на официальный сайт своей конторы. А возможно, и даже скорее всего, не придали этому значения. Понадеялись, что никто не заметит, не обратит внимания. Подбросить наркотики – самый простой способ, который полиция в России использовала еще в те времена, когда именовалась милицией. Потому что такой ход почти беспроигрышный.
Нашли (якобы) один пакетик «травки» хотя бы и в отделении для запасного колеса, куда владелец автомобиля годами не заглядывал, и вот уже срок за хранение. Оказалось, пакетиков два – хранение с целью сбыта, это уже другая статья и другой срок. В судах по таким делам никакой здравый смысл не работает. Наркотики – зло, которое надо искоренять любыми средствами. Таково общественное мнение, таковы убеждения любого судьи, который, к тому же, привык верить следствию как самому себе, а обвиняемому не доверять ни при каких обстоятельствах.
Вот и тут прибегли к хорошо известной и опробованной схеме. С какой целью – другой вопрос, но ответ на поверхности. По всей видимости, кого-то очень влиятельного сильно обеспокоили расследования Голунова. Вот этот кто-то влиятельный воспользовался своим влиянием, чтобы заткнуть журналиста, для чего обратился туда, где могут такое сделать, что называется, в два счета. И там ни у кого не возникло даже вопроса, насколько все это соответствует хоть какому-то закону. Там «взяли под козырек» и приступили к исполнению.
Потому что привыкли воспринимать любое, пусть только пожелание, исходящее «сверху», как приказ, который не обсуждается.
Потому что давно уже охраняют и защищают не право, не закон, не граждан от преступников, а власть от подведомственных ей граждан.
По этой же самой причине с таким рвением там принялись выискивать в Интернете «оскорбительные» высказывания в адрес представителей власти, едва вступил в силу соответствующий закон. Но кажется, еще и потому, что такое положение всем этим «правоохранителям» очень нравится. Настолько, что они не испытывают никакого дискомфорта, когда от них буквально шарахаются даже самые законопослушные граждане.
Напротив, они этим упиваются. Они этим гордятся.
Дело Ивана Голунова, чем бы оно ни закончилось, ставит последнюю точку в дискуссии на тему: превратилась ли Россия в полицейское государство или еще не совсем. Превратилась. Окончательно и полностью. Теперь, кажется, и лояльные постепенно начинают это ощущать. И кажется, такое ощущение начинает их беспокоить. Пока не всех, только отдельных представителей этой части общества, что, в общем-то, еще ничего не значит. Как и домашний арест для Голунова, поскольку дело о наркотиках, говорят знающие люди, невозможно спустить на тормозах. Если только в главном следственном управлении полиции Москвы, куда передано дело, не решатся его прекратить. Вот только на такой поворот в полицейском государстве надежда настолько мала, что практически отсутствует.
