Сам генеральный директор объяснил случившееся «разногласиями по некоторым важным вопросам». Однако в журналистском сообществе Москвы мало кто сомневается, что причины такого почти локаута были политическими. Публикация изданиями холдинга «Панамских документов» и серии статей о бизнесе дочерей Владимира Путина сильно разозлили Кремль. На владельца РБК Михаила Прохорова было оказано такое давление, что у него просто не осталось иного выхода.
Холдинг РБК вырос из небольшого информационного агентства Росбизнесконсалтинг (отсюда и аббревиатура), специализировавшегося на финансовой и деловой информации. Впоследствии агентство стало выпускать ежедневную газету, потом появился телеканал, поначалу также ориентированный на предпринимателей. Перемены последних лет, как ни парадоксально, способствовали выходу холдинга на ведущие позиции информационного рынка, пока другие издания и телеканалы постепенно переходили от информации к пропаганде. Что весьма показательно, смена руководства редакции в РБК стала очередным звеном в целой цепочке событий, которые, собственно, и превратили средства информации в средства пропаганды.
Все началось в апреле 2001 года, когда под давлением Кремля сменился собственник холдинга Медиа-Мост, в результате чего телеканал НТВ постепенно утратил позиции лидера информационного вещания. Два года спустя за сменой руководства еженедельного журнала Политбюро последовало увольнение большинства журналистов издания, которое вскоре прекратило существование. Позднее почти полностью сменилось руководство телекомпании REN-TV, затем издательского холдинга КоммерсантЪ и входящих в него изданий и радиостанции, редакционная политика которых также претерпела существенные изменения. В конце 2010 года, после череды кадровых перестановок, был закрыт Русский Newsweek. В 2014 году вслед за главным редактором уволилось большинство журналистов Интернет-издания Lenta.ru, создавших позднее новый портал, редакция которого базируется уже на берегах не Москвы-реки, а Даугавы.
Эти перемены были вызваны вовсе не финансовым положением упомянутых медиа. Напротив, в ряде случаев такое положение считалось очень даже приличным. Мотивы были чисто политическими. Различались только методы, но обычно на владельцев оказывалось такое давление, что тем оставалось либо продать издание кому-нибудь лояльному Кремлю и лично президенту Путину, либо поставить лояльного во главе издания. Понятно, что после этого никаких статей о коррупции в высших эшелонах власти читатели на страницах этих изданий уже не находили
Конечно, случалось подобное и до Путина. Еще в 1997 году некий, как принято говорить, олигарх собрал однажды журналистов принадлежавшей ему газеты и объявил, что в издание надо вдохнуть новый дух или что-то в таком роде, поэтому все они с завтрашнего дня уволены. На их место пришла новая команда. Уже вскоре объем газеты с восьми полос сократился до шести, потом – до четырех. Тиражи упали, процент списания – вырос. Журналистам стали задерживать зарплату, чего прежде не случалось. Пару лет газета барахталась в таком полудохлом состоянии, потом была закрыта.
Почти в то же самое время владелец другой газеты решил поставить на место главного редактора своего хорошего знакомого. Прежнего главного уволили, вместе с ним ушла почти половина журналистов. И тут тоже объем газеты стал плавно сокращаться. Подписчики, не находя на оставшихся полосах статей авторов, которым они привыкли доверять, переставали продлевать подписку, в киосках тираж лежал нераспроданным. Газета та существует и поныне, но теперь там пишут о скандалах в мире шоу-бизнеса, а политические события комментирует в своей колонке Эдуард Лимонов. Но чтобы эту газету читали, скажем, в метро, как-то не заметил. Другие вижу, эту – нет.
Можно сказать, все это были проблемы роста. Вполне естественные после семидесяти лет, когда пресса называлась «могучим оружием партии», потому стабильно получала финансирование, а потом оказалась выброшена на свободный рынок, который, как известно, диктует свое. И где такого не случалось. Много ли печатных изданий Латвии сохранилось в прежнем виде и, что не менее важно, - в прежнем качестве? Не стану продолжать, а то кто-нибудь усмотрит личные мотивы, но как бы там ни было, дело не в названии газеты, журнала или телеканала. Бренд брендом, вот что за ним – другой вопрос.
Безусловно, времена меняются. Не все журналисты и медиа-менеджеры могут приспособиться к новым запросам аудитории. Когда перемены происходят по естественным причинам, они могут вызвать досаду, но не более. И совсем другое, если за переменами стоит воля кого-то, облеченного властью, которому не понравился та или иная статья.
Это уже не рынок. Это по-другому называется.
