Разумеется, речь идет о моем личном опыте, особенностях и ощущениях. И, конечно же, я не говорю о том, чтобы приспособиться, когда жизнь поставила тебя в такую ситуацию, что ты вынужден уехать на чужбину — зарабатывать деньги, искать личного счастья, учиться или, тем более, спасать свою жизнь или жизнь своих детей или родителей. Да, уехала бы, мирилась как-то со всеми неудобствами, может, и прижилась бы где-то. Но я точно знаю, что мне было бы очень долго дискомфортно, я человек очень привязанный к дому, к тому делу, которым занимаюсь, к людям, которых изучила за свою жизнь и привыкла к ним.
Дом для меня — не только адрес, хотя и он тоже. Даже короткое пребывание за границей быстро мне надоедает, я начинаю скучать. А представить, что меня вырвут из привычной среды обитания на годы, я даже не в состоянии. Такое уже было: пару лет я жила не в Латвии, и не могла дождаться, когда вернусь.
Я часто думаю сейчас о тех, кто вынужден покинуть свои дома, спасаясь от войны или мобилизации, или от того, что сердце не на месте от всего происходящего, и пытаюсь представить себя на их месте. Вот я бросаю свой дом, родственников и друзей, все это знакомое пространство под названием «Латвия», наполненное миллионом любимых и нелюбимых вещей и привычек. Бросаю ежедневные поездки по городу, проклятые утренние и вечерние пробки на Даугавгривас и Краста, столбики по центру города и ямы в микрорайонах. Больше никогда не съезжу на море, на кладбище к папе и не увижу, что построят на месте «Титаника». Оставляю любимую работу, вычеркиваю из жизни десятки запланированных дел и еду в полную неизвестность. В жизнь, где меня никто не ждет. Где все надо начать с чистого листа, выучить новый язык, познакомиться с чужими людьми, заново пытаться сделать карьеру, как-то устроить свое настоящее, а еще лучше — будущее.
Не могу. В целом я человек довольно независимый, но у меня зависимость от Латвии. В хорошем смысле.
А Латвия в эти дни празднует свою независимость. Это очень важные дни, дни для серьезных размышлений, для уважения и сострадания, для взаимопонимания и примирения. И мне хотелось бы, чтобы Латвия тоже чувствовала свою зависимость от меня. Тоже — в хорошем смысле.
И не только от меня — от всех нас, кто здесь живет, работает, вышел на пенсию, находится в детском саду, школе, пансионате и даже местах лишения свободы. У многих к Латвии, как к государству, есть масса претензий — объективно и субъективно, обоснованно и эмоционально. Это нормально, если мы будем учиться понимать друг друга.
Как бы ни мечталось отдельным политикам, мы все — Латвия, пока мы в Латвии. Так или иначе, мы частички этой страны.
Для одного она своя, для другого — все еще чужая, независимо от того, приехал он только что или прожил тут десятилетия.
Я так понимаю — если люди, которые ощущают, то она «чужая», все же живут в ней, значит, и они — наши. Нравится это кому-то или нет.
Разумеется, иногда выглядит так, что проще все решать хирургическими методами — урезать возможности, снести символы, ограничить доступ. Это вам любой хирург пролоббирует. Но и не станет отрицать, что оперативное вмешательство — это всегда риск. Поэтому я сначала всегда за разговор, за коммуникацию. За тот диалог, в котором все стороны могут высказать свое мнение и выслушать друг друга. Пусть не соглашаются, пусть дискутируют, но не отталкивают друг друга, не унижают и оскорбляют.
Мне сейчас очень важно, что в моей стране мир. Мне важно, что я могу сохранять свой привычный образ жизни, выходить из дома без страха, заниматься повседневными делами, работой, образованием, отдыхать и возвращаться обратно домой.
Что еще надо? Развиваться и процветать. А без нас — всех нас — это невозможно.
Развития и процветания любимой стране на долгие годы.
