Жила семья, мама, папа, сын-дошкольник, бабушка. Свой домик под Херсоном с просторным двором, работали, 20 лет всё в дом, всё в семью. Нормально жили, как все.
Теперь мама с мальчиком снимают однокомнатную квартиру в Болдерае. Папа — в другой стране, там работал еще до войны, там пришлось и регистрироваться. Пока не может с семьей воссоединиться. Там статус потеряет, получит ли тут — неизвестно. Мама очень спокойная, как будто и не было у нее всего этого, улыбается все время тихо, слегка замученно.
Ребенок пошел в школу, в первый класс, учится на латышском. В классе 7 украинских детей. Учительница сначала классу объясняет материал, потом переводит на русский.
— Ну и как у него идет?
— Та нікак пока.
Улыбается.
Бабушка осталась под Херсоном, не захотела уезжать из дому. К некоторым соседям, которые уехали и дома-квартиры побросали, уже потихоньку заселяются новые жильцы.
— А кто заселяется?
— Так воєнні ж російські прієхалі, сєм’ї свої привозять.
Хочешь жить, есть-пить-покупать что-то — нужны деньги. Деньги ходят только российские. Хочешь получать деньги? Оформляй паспорт РФ. Оформляют. Бабушка, правда, пока только на российскую SIMку согласилась, чтобы связь была хоть какая-то.
— Ну а что, там у вас действительно так много тех, кто хочет «ХНР» или в РФ?
— Та ну, ну от сіли може процентов пять...
— А на каком языке там вы говорите?
— Та на русском ілі суржику, в основном, чисто українського даже і нема у нас. Ми собі й представить не могли, что может бить вот такоє. Жили, работали. Вся жизнь рухнула…
Пытаюсь поставить себя на ее место. Понимаю, что не могу. Не могу — и все.
Смотрела недавно отрывок какого-то российского ток-шоу, где обсуждали предстоящие так называемые референдумы. Была сказана такая фраза: «Когда пройдут референдумы, ну а мы-то с вами уже знаем, каковы будут их итоги …» Все остальные радостно закивали — им-то все известно. Вот у кого жизнь только начинается.
А у нас тоже все сломалось, то, что ты выстраивал всю жизнь.
Вылез страх, позабытое чувство — особенно при чтении новостей.
Рабочий коллектив, где ты говоришь исключительно на профессиональные темы, становится иногда ближе, чем твои друзья. Для компаний невольно начинаешь подбирать людей по принципу, кто и как будет общаться на тему войны. Потому что все равно будут. Думаешь, а не передерутся ли бывшие друзья, хлебнув слегка и расслабившись.
Внутри постоянная тревога.
Что еще придумают у соседей, чей лидер и его окружение окончательно сорвались с цепи? Пытаешься думать логически, понимаешь, что твоя логика не укладывается в те рамки.
Не только у агрессора сползает маска во время войны. В критической ситуации все могут проявиться самым удивительным образом. И это все можно отлично объяснять безопасностью государства, потому что народ напуган, а впереди выборы, и страх отличный рычаг. На прошлых выборах был лозунг у одной партии «Назло (или вопреки) Кремлю сделаем Латвию процветающей», в этот раз что-то вроде «Поддержим Украину, но и своих не забудем». Какая еще ответочка прилетит от «наших», которая бьет почему-то по «своим», кто внутри. Читая сети, новости, чувствуешь каждой клеточкой, как ты и твой язык стал ненавистен. Не ты лично. Но ты, как сущность.
События развиваются так, что прям вот хочется взять и переехать вместе со страной.
Ощущение, что люди накупили попкорна и смотрят захватывающий триллер.
У стран Балтии — первый ряд, не лучшие места в кинотеатре. И не пересядешь. Поэтому границу на замок от тех, кто может бежать от мобилизации, и будет лучше всего видно, как и кто себя ведет.
Соцсети забиты призывами и поучениями к бегущим не бежать, а навести порядок в своем доме. Вот так вот — взять и навести. Быстренько. Все знают — как. Просто удивительно.
«У них было достаточно времени, чтобы выехать после 24 февраля». «Я не хочу учить россиян, но…» — пишет депутат и далее список того, чему он вынужден их учить. «ЕС не резиновый! Он не может принять всех противников режима Путина!», — пишут. Еще недавно те же люди сетовали, что у Путина, судя по опросам, совсем немного противников. Распространяются скрины из Телеграма с перепиской неких странных людей, которые не только выезжают за пределы РФ с буквами зет, но и зачем-то усиленно сообщают обо всех своих перемещениях.
А вот вам вести из Белгородчины: антивоенных настроений нет, народ уверен, что РФ воюет против НАТО. На призывных пунктах — типичное российское разгильдяйство: призвать-то призвали, но ничего не подготовили, потому призывники три дня жили там же, в автобусах. Народ настроен чаще так: воевать не хочется, конечно, но если пошлют, куда деваться…
Одной моей знакомой оттуда пришла повестка сыну. Ей под 70, сын — поздний и единственный ребенок. Я поинтересовалась, что ж она сказала, получив повестку. Мне передали: «Ну, а что делать? Родину-то защищать надо».
Так что не беспокойтесь, большинство не убежит, а пойдет защищать.
Меня вот беспокоит, что у жителей Херсона будут паспорта РФ. Они теперь против кого должны пойти воевать?
Так что давайте, доставайте свои методички. Поучите их, как правильно и быстро действовать в таких ситуациях.
