Наталья Михайлова: Если что

Обратите внимание: материал опубликован 1 год назад

Хотелось вчера написать что-то не про войну. Не получается. Она без нашего согласия вползла в наши мирные беспечные (как оказалось теперь) латвийские головы. Даже в те, которые уверены, что «Латвии ничего не угрожает». Многие из них первыми побежали за солью и гречкой.

Угрожает-не угрожает, уже даже не разговор. Понятно, что мы в деле. Достаточно зайти в магазин и взглянуть на цены. Или зайти в сети и взглянуть на людей.

Поведение людей изменилось. Одни стали много говорить, а лучше бы молчали. Другие стали много молчать.

Друзья, встречаясь, просят друг друга: «Ой, только не на ЭТУ тему».

Самый страшный комментарий, который я прочитала за последнее время: «Я не хочу общаться со своей мамой».

Утром встал, живой-здоровый, залез в Интернет, там Буча. И умер вместе с ней.

На следующий день кое-как воскрес, почитал новости, снова умер.

Вышла в сад, отвлечься, заодно содрать старую пленку с теплицы. Надо крыть поликарбонатом. Теплица нужна крепкая, чтобы все росло получше, заготовок на зиму наделать побольше, забить весь подвал.

Чтобы было что есть, если есть будет нечего. Есть НЕЧЕГО?

Каждый год думала – ну куда эта прорва огурцов-помидоров. Раздаешь друзьям-знакомым, сейчас думаю: «Хоть бы побольше наросло». И кабачков, вместо анютиных глазок, на все клумбы.

Думаешь, как еще получше утеплить дом. Или сразу искать буржуйку?

Спускаешься в подвал, критически оглядываешь, где утеплить. Внезапно мысль: «А сколько народу тут поместится, если что?» Если ЧТО???

Вспоминаешь почему-то, что собака по традиции всегда от грохота салюта прячется в подвале. Специально открываем ей дверь 31 декабря.

Как-то отвлекает работа, но нельзя же работать до потери пульса. Ищешь тупые сериалы, посмотришь полсерии, выключаешь. Выходишь в сад, смотришь на собаку.

Дальше думать себе запрещаешь.

Знакомые латыши пишут о том, что не хотят выбирать русский язык для обучения в качестве второго иностранного для своих детей. Ловлю себя на мысли, что даже понимаю их. Что я могу сделать? Расстроиться еще больше?

Куда больше?

Я не стану ни лояльнее от этого, ни наоборот. Меня немного поддерживает, что русский язык все еще может, хоть и вынужденно, объединить нас — для общения с беженцами. Есть те, кто приходит с переводчиком-латышом в центр для беженцев. Их единицы, но они есть.

Я сначала думала — зачем? Чтобы получше разобраться во всех нюансах, что и кому положено? Так все же говорят по-русски.

Теперь думаю — может, украинцам невыносимо сейчас слышать русскую речь?

Очень надеюсь, что это не так.

 

 

 

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное