С началом энергетического кризиса бабушки очень подорожали, хотя они ни в чем не виноваты. Они не виноваты и в том, что началась война, понятия не имеют где Северный поток и кому и зачем надо следить за колебаниями на бирже. Они как были старенькие и больные, так и остались, никому ничего плохого не сделали. Ну разве что характеры могут быть очень всякие-разные. Однако вредные бабушки или добрые, с деменцией или без, после инсульта или с онкологией, просто старенькие и немощные или вполне себе еще сильные и агрессивные, они все должны быть в первую очередь сытыми и мытыми. И ручки-ножки у них должны быть теплыми, что зимой, что летом. А летом еще они от жары умирают (в буквальном смысле слова тоже), поэтому им кондиционер очень желателен.
Вы уже поняли, что мы тоже получили счета.
Это еще осень не пришла, а счет за электроэнергию уже такой, что хоть бабушек не мой, хоть святых выноси.
Естественно, счета получили и другие наши поставщики услуг — прачечная, которая наших бабушек обстирывает, кафе, которое их кормит, фирма, которая коврики продезинфицированные меняет. Транспортные фирмы, которые бабушек возят из больницы к нам и обратно. Аптеки. Магазины. Они тоже получают счета, что отразилось на их счетах нам.
Бабушки об этом в большинстве своем не знают (за редким исключением тех, кто пользуется радио или смотрит новости по TV). Поэтому ведут себя так же — принимают регулярно душ, пачкают постели и хорошо кушают 4 раза в день. Некоторые бабушки не помнят, что они только что поели (это деменция) и, опустошив тарелку, спрашивают: «А вы меня кормить сегодня собираетесь?». Разумеется, собираемся, вот прямо сейчас, отвечаем. Сердобольные нянечки их подкармливают, некоторые даже в магазин за свой счет бегают дополнительно. И родственники приносят им вкусняшки всякие, целыми сумками.
Но и родственники тоже получили счета. И еще осенью получат новые, в том числе, и от нас, потому что
мы, чтобы продолжать ухаживать за бабушками, должны будем счета увеличить. Нам это делать очень не хочется, потому что мы понимаем, что платежеспособность у людей — не резиновая. Но и у нас работают люди,
у которых семьи, дети, дорога на работу часто из других городов Латвии.
Все частные центры социального ухода понимают, что возложить все расходы только на одних лишь родственников невозможно (как бы, может быть, многим и не хотелось). Есть у каждого из нас тот предел платежеспособности, за которым человек понимает — все, мне придется либо искать вариант дешевле, либо забирать больного человека обратно домой. Даже если предположить, что в Риге есть услуга дешевле, надо быть готовым к снижению качества этой услуги. Плюс к тому — это либо адаптация пожилого больного человека на новом месте, которую он может и не пережить еще раз, либо поиски сиделки-помощника на дому и опять бессонные ночи для родственника. Нервная система у нас одна, спина одна. Не хотелось бы добавлять нашей системе еще людей с инвалидностью.
Надеюсь, компетентные инстанции подумают и попытаются помочь и центрам социального ухода, а не только 250 энергоемким предприятиям обрабатывающей промышленности. Это, конечно, не флагман латвийской экономики, но вполне бурно развивающаяся и востребованная отрасль нашего народного хозяйства.
