Вчера в Сигулде перед гала-концертом Сигулдского праздника встретила доктора Калнса, который там главный. Как славно, говорю, какая программа красивая, какая погода хорошая (накануне давали «Золотого коня» Жилинскиса, и из-за проливного дождя пришлось на какое-то время прервать спектакль), сколько народа! А что это вы такой нерадостный?..
Калнс назвал мне сумму, которую недобрал на билетных продажах, и спросил, радовалась бы я в такой ситуации. Сильно подозреваю, что даже конкуренты хирурга-продюсера ему бы посочувствовали.
Калнс вместо одного гала-концерта устроил два — в первом участвовали лучшие солисты Латвийской Национальной оперы и Лиене Кинча, которая оставила труппу ради европейской карьеры. Слушатели на наших пошли без энтузиазма.
Калнс вместо традиционного хита вроде «Кармен» и «Онегина» взял «Золотого коня» (Райнис, юбилей, редко исполняемое произведение, которое некогда пользовалось в стране колоссальной популярностью). Слушатели опять повели себя не адекватно. Может, в Салацгриву поехали — там главный дирижер МАМТа Феликс Коробов с нашим грэммиеносным оркестром Sinfonietta Rīga выступал. Или дома сидели, набирались сил перед визитом Барбары Хендрикс в «Дзинтари».
С Сигулдой вообще все не так просто: три дня поют, и если ты не местный, то, по-хорошему, надо на все плюнуть и на эти три дня просто туда переселиться. Дело хорошее, но затратное.
Ну да ладно. Венец праздника, гала с участием Марсело Альвареса, Дмитро Попова, Клементины Марген и Асмик Григорян. Все хороши как на подбор, но я про Альвареса, Альварес в Латвии впервые. Ему 53, однако, во-первых, ни за что не скажешь, а во-вторых, он сейчас в самом зените славы, у него в следующем сезоне «Турандот», «Манон Леско» и «Кармен» в Метрополитен, и понятно почему — он словно наследует по прямой Карузо, Ланца, Джильи, Ди Стефано, Дель Монако, Корелли, Паваротти и другим великим латинского происхождения. Тут даже не о манере пения и качестве вокала речь. А о том неотразимом впечатлении, которое производит артист, у которого ко всем голосовым экстрам добавляются теплота, сценическое обаяние и харизма.
За что бы не брался — как будто для него написано. (Может, за другое просто не берется; так ведь и это в плюс.) Предупреждает, что перелет дался непросто, таскает с собой бутылку с минералкой, отворачивается от микрофона, чтобы откашляться, высокие ноты штурмует, как прыгун с шестом — планку, но в итоге все у него получается. И на пиано, и на форте, и в Бизе, и в Пуччини.
Словом, Тот Самый Тенор. И я тут, простите, не удержусь и еще немножко про него расскажу. Альварес окончил школу с музыкальным уклоном, но потом пошел в бизнес-колледж: семья владела мебельной фабрикой, и Марсело стал ее директором. Пел, конечно. В караоке-барах. Пел все лучше и лучше, никак не мог определиться с репертуаром — пока жена не посоветовала ему заняться оперой. В 30 лет начал брать частные уроки. В 33 получил первый контракт — в венецианском театре Ла Феничи. И очень скоро стал настоящей звездой, на которую ходит публика по всему миру.
В том числе и наша, заполнившая пространство перед развалинами Сигулдского замка где-то на 8/10. (Понимающая, дружелюбная, во всех отношениях симпатичная — но избалованная, не без того; были господа, позволяющие себе прогуливаться туда-сюда прямо во время выступлений того же Альвареса с единственной, кажется, целью: продемонстрировать элегантные наряды.)
И ведь 8/10 — не самый плохой результат. Совсем скоро, 20 августа, на гастроли приезжает великий Зубин Мета с Израильским филармоническим оркестром. Так вот: билетов в кассе полно. Распроданы только самые дешевые, за 10 евро.
