Посылать людей в Европу дислоцированной в Форт-Карсоне Четвертой пехотной дивизии армии США, в которую входит Третья бронетанковая бригада, не впервой. В ее истории в том числе и участие в открытии второго фронта летом 1944-го — успешная высадка на участке побережья оккупированной нацистами Франции, «Пляже Юта». Собственно, и сам Форт-Карсон был создан в 1942-м, сразу после того, как Америка вступила во Вторую мировую.
На базу ведет железнодорожная ветка, однако она заканчивается не вокзалом, а площадкой, которую гражданские назвали бы «сортировочной станцией» — десяток параллельных путей, вдоль которых построены рампы. Rus.lsm.lv в составе группы европейских журналистов побывал в Форт-Карсоне в начале декабря. На всех путях стояли составы из уже загруженных платформ.
ФАКТЫ
В общей сложности в распоряжении Третьей бригады в Европе будет около 350 боевых машин. В это число входят танки M1A2 Abrams, БМП M2A3 Bradley, гаубицы-самоходки M109 Paladin, бронированные транспортеры-эвакуаторы, и несколько БТР Stryker, сообщил Rus.lsm.lv представитель штаба бригады капитан армии США Скотт Уолтерс.
Развертывание (о постоянном базировании речь не идет) осуществляется сроком на 9 месяцев в рамках второго, расширенного, этапа программы European Reassurance Initiative (ERI), провозглашенной администрацией Барака Обамы в феврале 2016 года. Как уже писал Rus.lsm.lv, она включает в себя отправку в Европу дополнительной танковой бригады, батальоны которой будут практически непрерывно проводить учения с национальными армиями государств восточной периферии НАТО — от Эстонии до Болгарии.
ERI является сугубо американской инициативой, реализуемой параллельно с формированием международных батальонов, согласно решению НАТО, создающихся в трех странах Балтии и Польше.
Пока же они в основном находятся на базе, которая вовсе не производит впечатления места, задисциплинированного до «не вздохнуть без приказа».
Казармы для младшего состава — если бы не «военный зеленый», в который распорядился покрасить их крыши некий армейский гений — выглядели бы совсем как обычные жилые дома. Коттеджи, в которых обитают люди с семьями (и не только офицеры — такое жилье полагается всем женатым) — очень похожи на те, что понастроили вокруг Риги до кризиса.
Строем никто не ходит, ни с песней, ни без.
Личный транспорт не возбраняется — легковых автомобилей много, перед учебными центрами и офисными зданиями — заполненные стоянки. На машинах перемещаются не только живущие за пределами Форт-Карсона, но и обитающие прямо здесь: расстояния большие, пешком — далеко, а спланирована база, как настоящий город — с улицами (иногда четырехполосными, некоторые называются «авеню») и перекрестками со светофорами. Правда, там и сям — вроде бы бессистемно — расставлена историческая боевая техника.
Танк времен Карибского кризиса почти прямо на краю парковки? Ничего особенного.
Траву здесь точно не красят — хотя и красить особо нечего: свободные площади вокруг зданий за пределами жилых кварталов в основном аккуратно присыпаны красноватыми камешками.
У выхода из столовой, чуть в отдалении — курилка (не верьте, что курить на федеральной территории нельзя: в специальных местах снаружи — очень даже можно): навес, под навесом стол и скамейки. Группка солдат — восемь человек — дымит после обеда. Вообще
среди военных непропорционально много представителей меньшинств — людей темнокожих, азиатского или латиноамериканского происхождения.
Сложены тоже по разному: некоторые, например, имеют вид совершеннейших ботаников — щуплые, небольшого росточка и для полноты аналогии еще и в очках. В Латвии таких еще и не во всякую охранную фирму взяли бы, а здесь они на равных. Но кто такие вот эти конкретные курильщики — не видно: некоторые повыше ростом, некоторые — пониже, но к залетным гражданским иностранцам стоят спиной и о чем-то разговаривают.
Из столовой выходит офицер (кстати, никаких «командирских залов» нет), курящие поворачиваются к нему лицом. По стойке «смирно» никто не встает, но руки с сигаретами исчезают за спинами.
Первая мысль: ну точно подростки при виде учителя. Вторая: так вот эти ребята и есть подростки, вчерашние, максимум — позавчерашние школьники. Третья —
oh my God, тут не только расовое разнообразие, но и гендерное: из восьми трое — девушки.
ФАКТЫ
Принимать женщин на все военные специальности армия США начала совсем недавно. На постепенную «эмансипацию» считавшейся самой мужской профессии ушел почти ровно век. О полном уравнивании со 2 января 2016 года министр обороны Эштон Картер объявил лишь год назад. До того для женщин было доступно примерно 90% всех возможных ролей. Отмена ограничений открыла и такие позиции, как, например, член экипажа танка и специалист по огневой поддержке.
«Бригада предпочитает не вдаваться в детали относительно того, какова возрастная структура ее персонала. Достаточно сказать, что
в целом все наши солдаты хорошо подготовлены и, независимо от их опыта, находятся по руководством командиров, способных вести их и обучать дальше»,
— заявил Rus.lsm.lv lv представитель штаба бригады капитан Скотт Уолтерс.
Среди них и рядовая... рядовой… э-э-э… солдат в звании рядового Абрианна Арчулета. Ее воинская специальность — оператор систем тактических данных самоходной гаубицы М109 «Паладин». Эта позиция — «фронтовая» и до недавнего времени — безоговорочно тестостероновая.
«Моя работа — говорить другим ребятам, куда стрелять, во что стрелять и как долго стрелять»,
— объясняет солдат Арчулета.
Выбор слов случайным не кажется: здесь не говорят о «службе». Иногда всплывает слово «карьера», но гораздо чаще — употребляется именно «работа». Вооруженные силы США стали полностью добровольческими — профессиональными — 40 лет назад, после Вьетнама. Абрианна в армии совсем недавно, с начала лета этого года, и говорит, что не стремилась именно в артиллерию. Она, строго говоря, вообще хотела стать медсестрой.
В общем, служащий на вербовочном пункте сказал — артиллерия ей подойдет, изложил, что к чему, и Абрианна согласилась. Тот же вербовщик среди прочего упомянул и возможность повидать мир. Правда, она не предполагала, что шанс представится уже через полгода, и сразу — в Европу. До сих пор она, родившаяся в маленьком городке в штате Нью-Мексико, границу США ни разу не пересекала. Солдат Арчулета произносит слово «Европа», и глаза у нее загораются (ее часть разместится на стыке границ с Германией и Чехией, в польском гарнизонном городке Жагань с населением в 25 тысяч человек).
Пока же Абрианна Арчулета живет в казарме с крышей того самого военно-полевого цвета. Внутри здание оказывается почти в точности студенческим общежитием, и давно уже появившееся у Rus.lsm.lv неясное ощущение, наконец, конкретизируется: больше всего база Форт-Карсон похожа на кампус университета. Под нашедшуюся формулировку тут же подтягивается и объяснение:
люди здесь непрерывно учатся. Собственно, это и есть их работа.
Коридоры внутри общежития младшего состава — длинные и светлые, по обеим сторонам — двери. За теми — маленькие квартирки: прихожая, совмещенная с кухней, в закутке — удобства, и еще две небольшие комнаты. В одной из них и живет Абрианна.
На кровати стоит здоровенная сумка-«колбаса». Рядовой солдат Арчулета собирается в Европу.
«На самом деле я возьму с собой две таких, — рассказывает она. — Так что по отдельности они не такие тяжелые».
Вот каска (по форме очень похожая на «фрица» — немецкую времен Второй мировой — но легкая, кевларовая). Вот бронежилет (тоже облегченный), а вот просто форменная теплая жилетка («я из Нью-Мексико, привыкла к жаре, зимой она — мой спаситель»), показывает солдат содержимое своей сумки. Под военно-форменным слоем лежит пара пакетов, по виду — из супермаркета. Их Абрианна не открывает.
Рядом с кроватью, на коврике, с мокасинами с опушкой и обычными кедами соседствуют солдатские ботинки. Несмотря на нетипично маленький размер, они выглядят огромными и тяжеленными. Правда, как оказывается — только выглядят. На полке лежит еще часть обмундирования — пара кепи со знаком различия «стрелка вверх», то бишь рядовой второго класса. А рядом — браслет с блестящими камушками.
На вопрос, не боязно ли ей отправляться в составе «миссии сдерживания» в такую часть мира, как Восточная Европа, солдат Арчулета, чуть подумав, отвечает:
«Нет, испуга нет. Я, конечно, немного нервничаю, но ничего такого… свирепого. Ну и потом,
когда я стала добровольцем, я знала, что чем-то, возможно, придется пожертвовать ради людей, которых я люблю и судьба которых меня заботит».
Но ведь 9-месячная командировка в Европу связана в первую очередь с безопасностью восточной части Европы, а не непосредственно Америки?
Друзьям и союзникам надо помогать, мы не должны выбирать только тех, кто поближе к нам, а всем остальным говорить — «ну, вы там постойте сами по себе», твердо отвечает рядовой солдат Арчулета. И опять добавляет: в армии мы знаем, что, возможно, понадобится рисковать собой.
Впрочем, и она, и остальные отправляющиеся в Европу, с кем говорил Rus.lsm.lv, не скрывают радости, что будут находиться в странах дружественных и ни с кем не воюющих. Они говорят, что готовы воевать, если поступит такой приказ — но этого не хочется никому, ни тем, кто уже побывал в «огнестрельных» командировках в Ираке и Афганистане, ни тем, кто знает о настоящих боевых действиях только по рассказам более опытных коллег.
В Европу бригада отбывает в первую очередь для того, чтобы учиться и учить — «тренироваться с союзниками». Это убеждение — всеобщее, как и вера: само присутствие Третьей бригады в регионе станет дополнительной гарантией, что маневрами вся военная активность там и ограничится.
