Норвежский папа, издалека похожий на Леонида Ярмольника, ведёт симпатичную шестилетнюю норвежскую дочку на охоту в норвежский лес. Девочка останавливается на замёрзшем озере и пристально смотрит под чёрный лёд. Так пристально, что начинаешь волноваться, но ничего не происходит. Как только выдыхаешь, тут же папа целится из ружья в голову дочке, пока та заворожённо глядит на выскочившего из чащи оленя. А что вы хотели, страна победившего барневарна, довольно ворчит понимающий зритель и зачерпывает ещё горсть семечек.
Симпатичная норвежская девочка (догадливый зритель уже смекнул, что это и есть Тельма) превращается в симпатичную норвежскую девушку. Папа сменил ружьё на тотальный контроль христианского типа — всё ж милосерднее, чем в голову стрелять. Тельма идёт в институт и начинает непривычную, новую, самостоятельную жизнь: от родителей только ежедневные звонки да нечастые визиты. Для начала она знакомится с красивой смуглянкой Аней и бьётся в припадке, который позже будет диагностирован как психогенный неэпилептический. Пока врачи изучают медкарту и втыкают в девушку проводки, зритель узнаёт тайну Тельмы раньше самой Тельмы.
Бьющееся о стекло чёрное вороньё и перебои с электричеством во время припадков довольно быстро дают нам понять, с каким жанром мы имеем дело. Суть сверхъестественной суперспособности героини зритель постигает к середине фильма (не потому что он такой умный, а просто flashback), Тельме же предстоит пройти более длинный путь. Этот
путь познания своей сущности — где волей случая, где галлюцинациями, а где и при помощи медикаментов — формирует основу неторопливого, но отнюдь не вялого сюжета.
По-скандинавски минималистичная картинка тут и там украшена тревожным симфоническим саундтреком, перистыми разводами крови в молоке и подводными заплывами в воображаемых и реальных водоёмах. Подобно угловатому снаружи, но уютному внутри скандинавскому домику, фильм Йоакима Триера (нет, не родственник) умудряется вместить в себя короткую, но достоверную романтическую историю, которую отец Тельмы принижает до бегства от одиночества, а понимающий зритель с семечками — до ненавистной ему ЛГБТ-пропаганды (но взгляд от экрана не отводит ни на секунду). Эта история, хоть и фрагментарная, но осторожная, чувственная и воздушная — с нечаянными касаниями тыльной стороной пальцев и любованием отдельными волосками.
Почему «умудряется вместить»? Да потому что всё-таки это фильм не о любви, разве что в самом широком смысле, в том, что вообще всё и всегда – о любви. Любовь к Ане — один из инструментов, помогающих Тельме осознать скрывающуюся в ней страшную силу, которая может стать красотой, только выйдя из тени, при полном контроле и доброй воле.
Извлечение насильно загнанной суперспособности из глубин бессознательного совпадает по времени со становлением личности, с преодолением одиночества и отчуждения.
Тельма покидает родительское гнездо и подвергается основным искушениям: секс, наркотики, алкоголь, модернистское представление в опере. В очередной галлюцинации ей даже приходится зрелищно проглотить и выблевать обратно зелёного змея-искусителя, чтобы уже никаких сомнений. У каждого родителя есть причины долго провожать из гнезда своего птенца жёлтым немигающим взглядом, а уж у родителей Тельмы эти причины особенно веские. Понять их можно, простить нельзя, несмотря на то, что папаша – бородач. А нечего было в голову целиться.
И нечего дома сидеть. Если вы выберетесь на «Тельму» (помните, что надо поторопиться?), то увидите не слишком мрачный, не очень страшный, но тревожный и холодный драматический триллер. Посочувствуете симпатичной и растерянной норвежской девушке. Поймёте наконец, что если уж накачивать человека, обладающего летальной суперспособностью, психотропными препаратами, то стоит убедиться, что он вас не видит и не подозревает.
Новинки ближайшего уикенда
появятся как обычно — ближе к уикенду, в пятницу, вместе с очередным обзором еще одного нового фильма. Проведите эти четыре томительных дня ожидания с пользой, например, сходите в один из них на «Тельму» — ведь осталось всего четыре сеанса.