Небольшой рыбацкий траулер «Анджела Роуз» бороздит атлантические воды близ Глостера, Массачусетс. Сквозь скрип снастей, шум волн за бортом и влажное шлёпанье рыбы в ящиках до зрителя доносится песня. Это 17-летняя Руби, единственный слышащий член семьи Росси, подпевает радиоприёмнику.
Рыбалка — не развлечение, а средство к существованию для Руби, её старшего брата Лео и их родителей — Фрэнка и Джеки. Дела идут не слишком хорошо — глостерских рыбаков мучают квотами, а скупщики артели дают всего 2,5 доллара за фунт окуня. Дому семьи Росси пригодилась бы краска, а банковским счетам — накопления. Руби — семейный переводчик и единственный матрос на судне, который может реагировать на гудки и общаться по рации.
Почему ещё хорошо, что локализаторы расшифровали аббревиатуру? Да потому что любой, увидев слово coda, воскликнет: «Эй, эй, да ведь это от итальянского слова “хвост” — дополнительный раздел, возможный в конце музыкального произведения и не принимающийся в расчёт при определении его строения!» Что ж, любой знаток музыкальной терминологии, ты тоже прав. Музыка — пусть не определяющая, но очень важная часть этой истории.
Всё потому, что Руби запала на нежные розовые щёчки красивого мальчика и записалась на школьный хор вместо киноклуба. Зоркий глаз и острый слух руководителя хора распознаёт в девушке талант. Руби принимается за пение, не щадя живота своего в самом буквальном смысле.
Чтобы история состоялась, вместо пения могло быть что угодно. Хоть виндсёрфинг, хоть скейтбординг, хоть фигурное катание. Но нам повезло. Исполнительница главной роли Эмилия Джонс чудесно поёт несмотря на то, что впервые делает это на экране.
Эмилии всего 19, но в кино она с девяти, так что актриса опытная, способная на большую роль. И всё равно проделанная ею работа впечатляет. Не пением единым: для этой роли Эмилия, например, освоила американский язык жестов. Нет никаких сомнений, что при необходимости ей покорился бы и скейтборд, и парус. Но главное, ей замечательно удалась Руби Росси.
Руби — зажатая, стеснительная девочка, которая решается петь только рыбам, озеру и скалам. Над ней так давно издеваются в школе, что она почти привыкла: глумление идиоток-одноклассниц вызывает не ярость и не тоску, а скорее досаду. Вытащенная из глубин её души мечта не только радует и окрыляет Руби, но и настораживает, даже пугает. Столкновение новой мечты с делом, как казалось, всей её жизни, составляет драматический конфликт этого фильма.
Конфликт не новый, а сюжет при кратком пересказе может показаться банальным (особенно учитывая недавное освещение темы глухих людей в «Звуке металла»). Но опытный зритель знает, что сюжетов в мире, по разным данным, от 12 до 36, и в условиях такого острого дефицита важно скорее не что, а как.
Если Сиан Хедер на кого и похожа, то это на Джейсона Райтмана. И не только причёской и цветом глаз. Оказывается, Сиан, как и Джейсон, умеет показать на экране добро без натуги и человечность без соплей, сохраняя при этом приемлемость фильма для ширнармасс. Они нажимают на ваши эмоциогенные точки, так доверительно заглядывая в глаза, что вам не приходят в голову грубые, злые слова типа «манипулирование» или «спекуляция». Это драмы не о жизни и смерти, а только о жизни. Да, это слёзы, но это не слёзы горя или даже грусти, это радость со слезами на глазах, это от переизбытка чувств, это переполненность эмоциональных баков. Пусть сюжет в целом немного предсказуем, но в деталях кроется не только дьявол. Часто ли вы видите, как человек прикасается к шее другого, чтобы услышать песню? Если за время просмотра вы ни разу не засмеётесь, это ничего — у вас просто нет чувства юмора. Если же за весь фильм вы ни разу не всплакнёте, срочно бегите на кардиограмму — возможно, у вас нет сердца.
Хедер напоминает Райтмана стилистикой, но можно сказать точнее. CODA чем-то похож на «Джуно», который я считаю образцом янг-эдалт фильма. Две картины роднит местами едкий, но всё равно добродушный юмор, любовь к персонажам и чем-то похожие судьбы главных героинь. Джуно и Руби объединяет раннее непрошенное взросление и принятие ответственности — сначала вынужденное, потом осознанное. И если Джуно забеременела в 16, то Руби, по горькому, но такому верному замечанию глухого папы, никогда не была ребёнком.
«Музыка за столом — это невежливо, говорит мать Руби. — А “Тиндер” твоего брата мы можем смотреть вместе, как семья». Глухота трёх из четырёх членов семьи служит источником шуток, а не только драмы, в которой Руби не только бесконечно своя в собственном доме, но и чуть-чуть чужая из-за своей не-глухоты. Шутки абсолютно легитимны — все три актёра неслышащие, причём для Марли Мэтлин CODA — 62-я запись в фильмографии. Всем бы такую востребованность. Для обычного человека язык жестов — это само по себе экспрессивно (особенно если кричать), а когда Руби пользуется одновременно голосом и жестами — это почти всегда эмоциональный взрыв.
Фильм Сиан Хедер не претендует на попытку осознать роль и место глухих людей в обществе, почти полностью сосредотачиваясь на внутрисемейных отношениях и переосмыслении Руби своего места в этом мире. А что касается концовки... Необязательно идентифицировать себя с главной героиней и вставать на её место. Мне, например, 48, и я бородат, мне такое трудно. Но зато легко представить Руби вашей соседкой — милой, приветливой и талантливой. О её непростой жизни, неловкой розовощёкой влюблённости и следовании за мечтой вам только что рассказывали целых полтора часа, заставляя вас смеяться, плакать, вздыхать и снова смеяться. Вы же пожелаете такой девочке добра, и чтобы всё у неё получилось, правда?
