И это здорово, что онлайн-платформы и кабельные телеканалы дают авторам возможность высказаться без поглядывания на часы. На этот раз мы благодарим канал FX. И наша благодарность — не фигура речи и не пустой звук, ведь в авторах на этот раз никто иной как Алекс Гарленд, подаривший нам «Из машины» и «Аннигиляцию».
Сан-Франциско и окрестности. Сергей Павлов (спасибо, что не Фома Киняев), ведущий программист IT-компании Amaya, занимающейся квантовыми исследованиями, представляет руководству свою новую разработку — симуляцию и прогноз движения нематоды. Презентация проходит успешно: коды, методы и нематоды Павлова очень впечатляют Фореста, владельца и руководителя компании. Он предлагает Сергею место в подразделении разработчиков.
За зелёными лесами, за электромагнитными полями, за Фарадеевой клеткой, за золотой сеткой, за семью метрами вакуума, в бетонном зиккурате спрятана лаборатория разрабов, а внутре у ней — Механизм. Красивый, ажурный и, разумеется, квантовый. «Это же меняет абсолютно всё!» — восклицает Сергей, бросив взгляд на страницу исходного кода. Вскоре он начнёт снимать экран шпионскими часами. «Это не меняет абсолютно ничего — отчасти в этом и смысл», — загадочно отвечает Кэти, правая рука Фореста и главный архитектор системы. Вскоре она, Форест и глава охраны Кентон подстерегут Сергея в лесочке, и Кентон накинет ему на голову пакет. Эх, Серёга, как же так, в первый же день. Девушке программиста, инженеру-криптографу Лили Чан, показывают видеозапись, на которой Сергей совершает самоубийство. Лили умная и понимает, что руководство что-то недоговаривает.
Куда же на этот раз ведёт нас Алекс Гарленд, уже побаловавший зрителей небольшим личным восстанием искусственного интеллекта и инопланетным мерцанием, превращающим всё живое в затейливые ГМО? Как вы уже догадались — в таинственный квантовый мир, но не так лихо, как Человек-муравей (чпок — и ты уже в субатомном пространстве), а медленно, научно-популярно, недоговаривая и полунамекая. «Отдел занимается использованием квантовых систем для разработки прогнозирующего алгоритма», — напускает туману Форест в разговоре с сенатором. Но потихоньку туман рассеивается.
Благодаря неторопливому нагнетанию мы проникаемся масштабностью происходящего, так толком и не понимая, что именно (а главное — как?) происходит в лаборатории. Разрабы наводят квантовые мостики между прошлым, настоящим и будущим и визуализируют симуляции из любых точек пространства и времени, используя детерминистическую интерпретацию и придерживаясь теории де Бройля — Бома. Да-да, даже самая популярная квантовая механика для чайников требует хоть каких-то крышечек на этих чайниках. Повышенное внимание уделяется детерминизму, причинной обусловленности всех событий (для наглядности Форест сравнивает жизненный путь с трамвайными рельсами). Настолько повышенное, что Гарленд повторяется, вкладывая объяснения в уста разных персонажей. Уверен, что он делает это не от лени и не для того, чтобы заполнить абы чем оговоренное с каналом экранное время, а именно для того, чтобы даже не слишком внимательный зритель уловил основную мысль.
Пожалуй, Лили — главная героиня, но Форест — определённо главная трагическая фигура фильма. Глава Amaya небезуспешно соперничает с богом-демиургом на его поле (пусть и не укладываясь в шестоднев при создании мира), но остаётся несчастным человеком. Он принимает случившееся с ним несчастье и одновременно напрочь отказывается его принимать, причём оба его состояния — цельные и равнозначные. Какое несчастье — легко понять уже с первых минут, взглянув на статую, возвышающуюся над его владениями. Сильно заросший Ник Офферман, хорошо знакомый нам по комедийным ролям, отлично справился и с трагическим персонажем.
Человек — не фотон, ему в суперпозиции плохо. Чтобы решить вопрос о свободе выбора, и хоть как-то унять чувство вины, Форест обращается не к психологу, а к самой структуре Вселенной. Из пушки по воробьям — может пожать плечами бездетный зритель, но это, конечно, не так. На словах Форест хотел бы похоронить чувства под знаниями, но на деле выставляет их на всеобщее обозрение, окружая себя и других образами и воспоминаниями. Боль настолько велика, что заслоняет остальной мир: Фореста не волнуют ни деньги, ни слава, ни мораль. С реальностью нужно что-то делать: или исправить, или принять. Под вакуумной изоляцией Механизм набирает обороты.
Гарленд не отдал разрабам на аутсорс ни одного эпизода из нового фильма (Финчер в своём «Охотнике за разумом», например, делился), всё сам, всё created, written & directed вот этими ручками. «Разрабы» связаны с лентой «Из машины» не только богатым и бородатым гиком-затворником, проблематикой НТП и тем, что если соединить оригинальные названия, получится DEVS EX MACHINA. Склонный сам и склоняющий нас к созерцательности режиссёр снова вписывает технологичную красоту в красоту природную и под умиротворяющую, с религиозными нотками, музыку позволяет нам наслаждаться обеими красотами особенно медленно — шесть часов не два. Может, «Разрабы» не настолько красив — всё-таки «Из машины» получил оскар за визуальные эффекты — но Гарленд работает с тем что есть, и почерк узнаётся.
А чтобы нас не унесло на туманных волнах-пилотах, накатывающих на Сан-Франциско, не запорошило кубитовой метелью экрана симуляций, не усыпило шёпотом сосен и игрой света на золотой чешуе лаборатории под завораживающую музыку и чарующие слова типа «декогерентность» и «детерминистический», Гарленд предлагает нам шпионско-детективно-триллерную линию. Сначала та вроде бы идёт более-менее параллельно линии Фореста и его разрабов, но по ходу фильма прижимается к ней всё теснее. Здесь уже вся эмоциональная нагрузка ложится на хрупкие, почти мальчишечьи плечи Лили Чан, чью роль исполнила Соноя Мидзуно. Вы можете помнить её как красотку-андроида Киоко — правильно, в фильме «Из машины» (в «Аннигиляции» она тоже, кстати, снималась, так что это уже попахивает отношениями автор-муза). Чтобы мы меньше думали о её дизайне, а больше о человечности, Соноя коротко пострижена и одета унисекс — частенько даже в треники. На Лили наваливается столько, что неудивительно — когда линии окончательно сплетаются, когда красивый, но поверхностный слоган Amaya «Ваше квантовое будущее» обретает второе дно и когда квантовый мост нужно перебрасывать через Стикс, она идёт к развязке рука об руку с Форестом.
Нет, не всё так идеально. Увлёкшись своим замыслом, Гарленд иногда как будто слегка нечистоплотен в выборе средств и идёт к большой цели, не обращая внимания на мелочи. Из сразу заметного он допускает приём, который я называю «ты-же-мой-брат» — когда персонаж объясняет собеседнику совершенно очевидные для того вещи. Просто чтобы на скорую руку ознакомить с ними зрителя. Также вызывает вопросы природа послушного поведения героев в предопределённом, но засвеченном будущем. Тут, правда, все авторы вынуждены прибегать к спекуляциям. Дени Вильнёв (или его сценаристы) в «Прибытии» тоже не снизошёл до объяснений в похожем случае — пришлось читать рассказ-источник Теда Чана.
Так или иначе,
перед нами добротный и подробный, драматический и фантастический технотриллер от увлечённого автора, будоражащий воображение и размышление на тему свободы воли и её иллюзии
(философия это или псевдофилософия — зависит только от того, понравится вам или нет). Смотрите! Даже если у вас нет сердца, то как минимум узнаете, что такое детерминизм и чем кубиты отличаются от кульбитов.
