Андрей Шаврей: «Сказка о пустом пространстве» - не проходите мимо, это Фрейбергс

Обратите внимание: материал опубликован 6 лет назад

Накануне на Рижском международном кинофестивале большой зал Splendid Palace был переполнен. Открылся конкурс полнометражных фильмов - показом «Сказки о пустом пространстве». Лента о выдающемся латвийском сценографе Андрисе Фрейбергсе.

Фильм Кристы Буране документальный - с элементами анимации. А все вместе - удивительный сплав, который претендует на что-то по-настоящему художественное. И это нормально, учитывая личность главного героя, о котором давно пора было снять фильм. Тот случай, когда вот рядом с нами, без преувеличения, живой классик, человек с мировым признанием - его имя отлично знают все те, кто занимается театром, и на Востоке, и на Западе. Вот он, в десятом ряду кинотеатра, невысокий, седовласый.

Сухая информация: с 1973 по 1992 года Фрейбергс был главным сценографом знаменитого «театра Шапиро», рижского ТЮЗа. Когда театр трагически закрылся, Фрейбергс почти сразу был назначен главным сценографом Латвийской Национальной оперы. На его счету две сотни спектаклей, причем, не только в Латвии, но и в МХТ им. Чехова (его лично привечали и Олег Ефремов, и Иноккентий Смоктуновский), в «Современнике», он работал с великим Георгием Товстоноговым из питерского БДТ, создавал сценографию для «Новой оперы» в Москве. На состоявшейся два года назад Пражской квадриеналле сценографов (самая престижная среди сценографов всего мира) он получил золотую медаль, а его ученики приняли также главный приз за лучшую выставку.

То есть, он признанный классик.

Но если заглянуть чуть глубже, то перед нами действительно достаточно редкий случай.

Дело в том, что сценография - жанр в театре прикладной, так изначально было. Главное - драматургия, артисты, режиссер. А вот в случае с Фрейбергсом сценография может играть главную роль - и как правило, играет. Работать с Фрейбергсом для режиссеров - счастье. Потому что спектакль может оказаться неудачным, но сценография Фрейбергса - никогда. Она спасет всегда. 

А тем временем это - тихий скромный человек, который в кадре стоит в знаменитом музее театральных искусств им. Бахрушина, где около двух лет назад была проведена персональная выставка мастера. Во время монтажа выставки мимо бегут люди, останавливаются две дамы, молодая и в годах. И та, что в годах, вдруг говорит молодой: «Не проходи мимо, это Фрейбергс!» Молодая: «Ой, а в нашем музее есть две ваши работы!» А далее идут шуточки. Дама в годах: «Был ты, Андрис, великий латышский сценограф, а теперь - мировой...» - «И европейский, европейский», - восхищенно глядя на Андриса, говорит молодая.

Он и в советские годы был не то, чтобы европейский, но совершенно нездешний. Точно - не советский. 

В кадре Фрейбергс идет по станции метро Таганская, его окружают памятники соцреализма, «бежит матрос, бежит солдат стреляя на ходу». Он идет мимо этих действительно мощных скульптур - вот и встретились две Вселенные, они обе великие и такие разные.

Ну, конечно же, создатели фильма немного увлеклись пышнотелым полицейским, охраняющим музей Бахрушина. Страж чем-то напоминает Весельчака У из «Тайны Третьей планеты». Во время монтажа выставки ходит по музею с важным видом и с интересом наблюдает, а что это тут создает вот этот маленький седой человек. И ведь не придраться к нему!

Фрейбергс не то чтобы «человек не от мира сего», но явно личность не местечкового масштаба.

Я лично никогда не слышал, да и никто, кажется, не слышал, чтобы Фрейбергс повысил голос. Невероятно деликатный, вежливый - по-настоящему интеллигентный человек. Но его слушаются беспрекословно – и многочисленные ученики по Латвийской академии художеств, и в Опере. И вот эта тихая, но уверенная интонация, заданная мастером, проходит через весь фильм.

Монтаж выставки в музее Бахрушина, вручение награды в Праге и подготовка с учениками к тому квадриеннале, работа в Опере - три основные линии, отраженные в почти полуторачасовом фильме. Но кроме того, Фрейбергс в картине представлен и в виде куклы - взрослый  мальчик с большими глазами. Такой немного старичок уже с детства.

Фрейбергс наверняка в молодости был вот с такими открытыми миру и уже много чего повидавшими глазами. И в тоже время сейчас взгляд у него детский. Не инфтантильный, а светлый и чистый - такое крайне редко бывает.

Кукольный герой идет на протяжении всего фильма за своим оригиналом, а вслед за ним летит нарисованная птичка, которая садится на сценографию Фрейбергса и его учеников, наблюдает, изучает. Смотрит, как с одной стороны - те фигуры в метро, а с другой - маленькая колыбелька весом в граммов двадцать, качающаяся в модели сценографии от простого дуновения, а рядом - такой же маленький гробик. В маленьком, некогда пустом пространстве, заполненном сценографом - вся жизнь.

Сегодня Фрейбергс, скорее всего, минималист. Он уже давно четко видит основное - это и представляет. Его любимые цвета - черный и белый, но чтобы придти к этому сочетанию и сделать его насыщенным, надо прожить жизнь. Тогда и результат будет золотым. Кстати, для разнообразия отметим и знаменитую сценографию Андриса к «Набукко» Джузеппе Верди в нашей Опере, когда сценография была цвета золота. Или его знаменитое «желтое пятно» в «Желтом танго» Аллы Сигаловой. Но черное и белое - основное.

После премьеры сценографа окружили многочисленные поклонники и ученики. Уже в кулуарах он с улыбкой еле слышно сказал одному из своих учеников, совсем молодому парню: «Слышал твое выступление по радио. Мне нравится твой максимализм!»

А за минимализмом Фрейбергса стоит такой исторический максимализм! Мальчик родом из маленькой Скрунды. Вроде мелочь, но важно: приехал в Ригу, и кто-то ведь «стукнул», что юный студент в общежитии рисует крест. Вызвали в КГБ, в Угловой дом...

Но в главном герое фильма, кажется, есть потрясающее чувство - смирение. И уже давно. Если это вообще только не дар свыше от рождения. Он ни с кем не воюет, он делает свое дело и любит - дело, учеников, театр.

В фильме есть потрясающие кадры, как Фрейбергс едет с золотым пражским призом домой - на трамвае. Как он идет пешком по уже темной улице. Как поднимается на шестой этаж своей квартиры. Маленький и одновременно такой большой человек идет по нашей с вами рижской жизни.

А есть и кадры, когда он с профессором Латвийской академии художеств Айгаром Бикше несет за собой натянутые на прямоугольные рамки холсты с надписью Freibergs - на кладбище. А вот и птичка на могиле - не нарисованная, а из камня, капля воды после дождя на клюве. На могиле Фрейбергс и Бикше что-то измеряют. Создают посмертную сценографию на месте семейного упокоения, где уже лежит сын Андриса - Карлис Фрейбергс. И даты жизни - 1971-2000.

Наверняка многие из «золотой молодежи» помнят Карлиса, хотя бы по посиделкам в богемном кафе М-6 на Марсталю, 6. Он был в тени великого отца, хотя и сам был хорошим сценографом. В фильме есть кадры с Карлисом, создающем левитирующий объект.

А потом Фрейбергс идет домой, уже на входе к нему присаживается на руку птичка из «мультика». Поклевала, посмотрела... И, посидев, улетела. И художник отправился дальше - работать. Ведь время встречи с главной птичкой небесной еще не пришло - к нашему с вами счастью.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное