Андрей Шаврей: Как жить долго и не сломаться — случай Юриса Куприяновса

Обратите внимание: материал опубликован 2 года назад

Первого апреля замечательному латвийскому фотохудожнику Юрису Куприяновсу исполнилось 85 лет. Разумеется, не шутка. Вечером я немного поговорил с юбиляром по телефону. Даже в это трудное время ему удалось-таки меня рассмешить — вот что значит человек с опытом.

Скажу честно, 2021 год для меня ценен тем, что в период с января по декабрь исполняется ровно 85 лет трем моим хорошим знакомым рижанам. Все они ровесники и представители совершенно уникального поколения. Как говорится, действительно великая уходящая натура. У Раймонда Паулса эта цифра уже наступила, и он отшутился: «Счет угрожающий!» У выдающегося латвийского скульптора Виктории Робертовны Пельше эта цифра будет в декабре — и давайте пожелаем ей крепкого здоровья, оно ей сейчас особенно необходимо.

А вот что до Юриса, то он родился 1 апреля, и с этим ничего не поделаешь. А он действительно внешне шутник — вот уж сколько лет его знаю. А знаю я его с 1994 года, когда в Доме печати появлялся господин Куприяновс, приносящий какую-то фотографию с текстом в русское и не очень популярное издание. Как правило, это была фотография актера или актрисы, или художника, временами очень известного. Платили копейки. Текст под фотографией был небольшой и всегда заканчивался вопросом: «Ваш любимый цветок?»

Юрис бравировал, произнося эту фразу по-английски без акцента: Your favorite flower? И вторая его коронная фраза, которую произносит, фотографируя клиента: Keep smiling! «Продолжай улыбаться!» У самого при этом улыбки в это время зачастую не бывает, сосредоточен. Сфоткав — отпрыгивает, как пантера, в сторону. «Какого я дал антраша, а?» — говорит он потом, используя хореографический лексикон.

Это еще та судьба. Латыш по крови и по воспитанию, а родился в Сибири. Репрессии, война, сирота. Учился в Нахимовском училище, куда, собственно, сирот обычно и отправляли. Сперва учился в Москве: рассказывает, что 7 ноября 1952-го участвовал в параде нахимовцев на Красной площади, на трибуне стоял генералиссимус Сталин. «Впрочем, я не могу утверждать, что это был он, вдруг двойник?» — говорит фотохудожник. Cкромный человек — другой бы кричал: «А я Сталина лично видел!». Потом вернулся на историческую родину, где учился в Нахимовском, которое находилось в нынешних Казармах Екаба.

Он бузотер! И до сих пор такой — по настроению! Он любит художественную компанию, но... при этом всегда одиночка. Настоящий степной волк. Еще лет десять назад он любил славно, но в меру, похулиганить на какой-нибудь выставке. Но в определенный момент сразу же уходил в свою берлогу в Агенскалнсе. Очень скромная берлога. 17 квадратных метров всего. Но ему много не надо. Рядом парикмахерская и магазин.

Нужны, конечно, музеи. И Юрис сейчас по этому поводу слегка переживает. Когда открылись музеи прошлым летом, он сразу устремился в Латвийский Национальный Художественный. Благо вход для пенсионеров бесплатный. После этого встретил его в парке у Бастионной горке — Юрис был счастлив! Но когда я его быстро сфотографировал, он успел сделать суровое лицо, а я тут же «сделал антраша».

Его знают все старожилы латвийского балета (первая супруга была балериной), да и вообще всего латвийского театра, и все сотрудники музеев. Потому что еще в советские времена работал в прогрессивном еженедельнике Literatūra un Māksla («Литература и искусство»). И в результате снял всех народных артистов СССР от Латвии, представляете? То есть, абсолютно всех классиков — и режиссеров Эдуарда Сильгиса и Амтманиса-Бриедитиса, и Лилиту Берзиню, и Гунара Цилинского, и Мариса Лиепу (великий Марис разрешал Юрису его фотографировать в гримерной, редчайший случай). Ну, разумеется Паулс-Артмане-Радзиня.

Помню, год 1997-й. Стоим с Юрисом на входе в «Рижскую галерею» (она была на бульваре Аспазияс, напротив Оперы). Мимо прошел сутулый человек. Юрис вдруг необычайно вежливо поклонился: «Добрый вечер, Мастер!» Мастер остановился и поговорил с Юрисом «на ты». Потом, когда фигура удалилась в сторону Национального театра, Юрис сказало весело: «Наш человек!» Наш человек — это народный артист СССР Альфред Яунушанс, некогда главный режиссер... И таких моментов полно!

Юрис знает, что такое момент. Да-да, «остановись мновенье!», заклинание, коим вызывали фотографического «дьявола», еще не с электрической вспышкой. Он потрясающий мастер фотопортрета — ещё с тех времён. И манера съёмок оставалась еще долго прежней — сперва некоторая театральная репетиция, постановка кадра. Это сейчас любой может быстро прощёлкать десяток кадров в секунду — и готово, а затем на компьютере выбираешь лучший. Кадров тогда в фотоплёнке было всего 36 — и надо было использовать их максимально удачно.

В общем, по всем показателям Юрис Куприяновс живой классик. Но признание — в узких кругах. Нет, все знают, что он блестящий мастер и сам история, но как-то этот джентльмен не соревновался ни с кем. Я теперь знаю, почему так. Кажется, в его жизни надлом случился. Но — не сломался. Многих, кто его «ломал», пережил в результате.

Незадолго до открытия этих дурацких мешков КГБ я встретился с Юрисом и спросил откровенно — как он думает, он там есть? Юрис ничего не ответил, а я извинился. Я же уже знал историю от Куприяновса, которую он мне поведал еще задолго до этого, во время дегустации крепкого напитка. Так что всякое могло быть...

«Да здравствует свободная Латвия!» — в какой-то театральной компании воскликнул Юрис в 1970-х. Ну, он же веселый дядька! Он запросто и на стол мог запрыгнуть и крикнуть такое, без всякого особенного умысла. И вот тут-то его и вызывали в КГБ на Стабу. Буквально на следующий же день. Допрос длился часов пять. Всего лишь. Оттуда Юрис вышел уже немного другим человеком, я думаю. «Не хочу это вспоминать, — говорит Юрис. — Но я отвертелся. Сказал, что подразумевал под свободной Латвией её прекрасную, невинную природу, свободную от насилия людей и прочее...».

Да, а в мешках его и не оказалось. И я был уверен, что так и будет, потому что Юрис — джентльмен во всем. Он может ситуацию довести до хулиганского абсурда, но при этом весьма аккуратен и деликатен. Он, старый морской волк, знает, где и как можно устроить бурю — главное, чтобы «море» было знакомое. И знает, в какие «Маггелановы проливы» лучше одному не заходить.

Природа, рыбалка, Ботанический сад, в районе которого он живёт и куда заходит с фотокамерой периодически. «Красота — это то, что вдохновляет и что следует запечатлевать», — говорит Юрис. А еще цветы, животные, природа, прекрасные люди.

«Как здоровье?» — спросил я Юриса по телефону накануне три раза. Он трижды слышал этот вопрос и, как обычно, не отвечал на прямой вопрос, начав балагурить и уводить куда-то в сторону. Хитрец! Хотя... ну сами же понимаете — 85 лет!

«Шаврей, я хочу знаешь что сделать еще? Выйти к Пороховой башне на Пасху и ждать второго пришествия Иисуса нашего Христа. И чтобы он спустился прямо ко мне — и с толстым кошельком. И чтобы у всех так было, воистину! Кстати, ты же все знаешь... А когда музеи откроются? Ну, как откроются — сообщи, пойдем выпьем кофе или еще, не приведи Господь, что-то. Кстати, а как там наши?»

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное