Как бы сказать спокойно, без экзальтированности и лишней аффектации, столь присущей многим именитым пианистам и которой совершенно не наблюдается в манере исполнения того же Плетнева? Так вот, чтобы увидеть Плетнева не за дирижерским пультом (в последние годы он руководит Российским Национальным филармоническим оркестром, два года назад он выступал в Юрмале, кстати, с тем же Мишей Майским), а за фортепиано (а он является Богом фортепиано, это признано всеми!), да причем четыре раза подряд - это чудо и еще раз чудо.
Был сперва концерт в малом зале «Дзинтари», где Плетнев с Майским и молодым скрипачом Даниэлем Лозаковичем играл трио Петра Чайковского.
На концерт было невозможно попасть,
потому что, во-первых, был перенесен из зала большого из-за не приезда оркестра Темирканова. И ко всему прочему, в концерте участвовали две мировые звезды - Плетнев и Майский, и молодой скрипач киргизского происхождения Даниэль Лозакович, ныне живущий в Швеции (его рижане хорошо знают по фестивалю Михаила Казиника).
А на следующий день в качестве компенсации был еще один концерт в «Дзинтари» с участием Плетнева. В этот вечер он играл Третью сонату Фредерика Шопена. Представляете, на сцене только Плетнев, фортепиано, Шопен. И полный зал. Больше ничего не надо для торжества музыки и для того, чтобы сказать - в Юрмале состоялось музыкальное событие мирового уровня. Кстати, все желающие могли слушать этот концерт в прямой трансляции в рижском парке Кронвалда...
Стоит еще только позавидовать тем, кто вечером 9 августа будут в лиепайском зале «Большой янтарь», где весь вечер будет только Плетнев, играющий на фортепиано две сонаты Бетховена и «Времена года» Чайковского.
С оркестром Темирканова музыкант должен был солировать в легендарном Первом концерте для фортепиано с оркестром Чайковского. Понимаете, в том самом прославленном концерте, с которым более сорока лет назад Плетнев одержал триумфальную победу на конкурсе, носящем имя великого композитора, и после этого с Олимпа Плетнев никогда не сходил, он это даже и при всем желании не может сделать, при всех жизненных неприятностях, сопровождающих всех гениальных одиночек, даже если этот гений и признанный.
Не люблю трансляции, даже прямые - на таких событиях стоит бывать, конечно, лично. Если только билет удастся достать. Но вот с самого, кажется, значимого из нынешних четырех латвийских концертов Плетнева (в Лиепае), трансляции не будет... И Лиепая может гордиться, что удалось провести концерт музыканта, который давно уже покорил все ведущие сцены мира...
Так что я о самом «простом» концерте, третьем по счету. Проходил он в полдень в рижской Большой Гильдии. Полный зал, кстати. На сцене - дуэт опытнейшего музыканта (Плетнев) и юного (Лозакович). Со стороны кажется поначалу, что вообще-то это «сольник» юного и прекрасного Лозаковича, а скромный чуть сутулый пианист - просто аккомпаниатор.
Нет, это баснословно сыгранный дуэт, в котором перемешались разные темпераменты, поколения и... одна святая к музыке любовь.
Для начала звучала сонатина Франца Шуберта, короткая, в трех частях. А затем первая соната для фортепиано и скрипки ля-минор Роберта Шумана. После чего, «усложняя эксперимент» - монументальная соната ля-мажор Сезара Франка - это была бесконечность.
Почему я восхищаюсь Плетневым, как никем иным? Потому что у него все гениально. И вроде просто. Без аффектации. И столь глубоко.
Не устану напоминать случай, который состоялся несколько лет назад, когда Плетнев выступал в этой же Большой Гильдии с камерным оркестром Гидона Кремера KREMERata Baltica. У Плетнева настроение тогда было явно катастрофическое - из-за того ужасного, уж извините за упоминание, скандала в Таиланде... Рижская публика музыканта не отпускала и тогда Плетнев сел за фортепиано и... исполнил фрагмент из «Времен года» Чайковского. И это было не просто очередное исполнение тысячу раз знакомого музыкального материала. Это было погружение в Атлантиду и что-то предсмертное, устроительница концерта Инна Давыдова потом побежала за кулисы в гримерную к музыканту, чтобы убедиться, что все в норме. Сидевший в зале Гидон Кремер и композитор Петерис Васкс сидели, потрясенные и взволнованные, закрытые вставшим в овации залом.
А вот вам бис с нынешнего концерта в рижской Большой гильдии. Умудренный опытом пианист начинает с «предупреждения» молодому коллеге - берегись, это «Тристан и Изольда» Вагнера, жуткая любовь. Оно тебе надо? И Лозакович играет под аккомпанемент Плетнева «Грезы любви» Крейслера, ну привычная мелодия скрипичного репертуара. Да и каждый из нас переживал и муки любви, и ее грезы. А заканчивается бис все тем же проигрышем музыкальным из Вагнера, на фортепиано. «Тристан, Тристан, дождешься ты свою Изольду, не приведи Господи», - заканчивает вновь великий музыкант. С юмором, конечно, горьким - за кадром смеется президент фестиваля Вербье и Рига Юрмала Эрнгстрем.
Пара нот, а столько сказано. Он и в жизни такой, кстати. «У него натура такая, что он просто сказал бы два слова, а может быть, четыре, - рассказывал в Риге два года назад Миша Майский. - И очень точно этим выразил суть».
Я никогда не забуду, как у нас был очень интересный ужин в Германии. Мы там играли для одного химического концерна, у которого есть свой отель и даже свой концертный зал, свой сад. И кстати, Гидон Кремер тогда был, мы играли с его KREMERata Baltica. И вот владелец концерна нас пригласил на ужин. Сидим, ужинаем. Я туда-сюда — шпарю анекдоты, истории, а Миша сидит — и ни одного слова.
Организатор почувствовал себя неловко и решил привлечь Плетнева к разговору. И спросил: «Вы так знамениты интерпретациями Рахманинова, Прокофьева, а вот сейчас вы играли Баха, его труднее играть? Имею в виду не технически, а музыкально…» Плетнев ответил: «Это полнейшая ерунда». И пауза. А потом добавил: «Если человек — музыкант, то это очень просто. А если нет, то не нужно играть». И на этом разговор был закончен, и все продолжили есть свою рыбу. А я сидел и подумал: а ведь он прав! (смеется).
Плетнев прав... Дай Бог увидеть его в Латвии еще не раз.
