Я помню тот спектакль. Он был прекрасен, хотя вот Алвис пожаловался в многострадальном фейсбуке, что иногда в зале и были пустые места. Во-первых, НРТ — театр и так интеллектуальный. А тут (и это во-вторых) они поставили пьесу Стоппарда, уже тогда живого британского классика, имя которого знали только избранные театралы. Да и то благодаря киноверсии «Розенкранц и Гильдерстерн мертвы», поставленном по драматургии сэра Тома, в которой тот вполне резво игрался литературными метафорами, которые не всякому умудрённому профессору филологии под силу. Что-то вроде истинного пост-модернизма, а может, о ужас, что-то и круче.
Но радует, что в 1999-м эту постановку лицезрел лично Стоппард, побывавший в латвийской столице — тогда получился своеобразный фестиваль драматурга, поскольку сразу в нескольких рижских театрах (в том числе и в тогда Рижском театре русской драмы) были поставлены его пьесы.
Но в целом, история с той «Аркадией» чем-то напомнила историю со «Служанками» Жана Жене в версии Виктюка от марта 1993 года, показанной на гастролях в рижском «Дайлес».
На те показы двухчасового действа публика ломилась и уходила в экстазе — многие сразу в кафе, да в обнимку, как телезвёзды того времени Андрейс Волмарс и Александр Мирлин, например. Хотя я почему-то уверен и сейчас, что смысл самой пьесы понимали избранные. Если вообще кто-то понимал. Даже линии сюжета рижская публика, среди которой был цвет интеллигенции, не просекала. Можно откровенно? Сейчас-то, спустя тридцать лет, ясно, что все шли смотреть, как мужики баб играют. Но там еще и танцы, и французская музыка, которые потом улеглись аккуратно в память на долгие десятилетия.
Смысл пьесы Жене ко многим пришёл со времени — в рабстве любить нельзя. Начинка пьесы наконец заполнила всё виктюковское обрамление. И слава Господу.
Это к тому, что и по смыслу, и по сюжету «Аркадия» пьеса более «кучерявая» и сложная, чем «Служанки». Хотя вот сейчас, спустя десятилетия смотришь новую версию постановки Херманиса, слушаешь, как разыгрывается текст - и по сюжету всё понятно. И даже не скучно, хотя спектакль идёт почти пять часов (вас это не пугает? или вы театр просто отметиться ходите и часа два вам вполне хватает?). И там преимущественно о литературе речь. Хотя наполовину и мистический детектив, но по сути — всё же литературная фантазия, закрученная очень по-театральному.
Судите сами: действие происходит поочерёдно то в начале XIX-го, то в XX веке, но в одном помещении. При этом в середине пьесы происходит ещё и «отзеркаливание» — дальнейшее действо происходит то в XX-м, то в XIX веке. Когда-то здесь гостил великий поэт и драматург лорд Байрон, о котором почти всё время идёт речь, хотя на сцене он так ни разу и не появится. Разумеется, это отсылка к пьесе Беккета «В ожидании Годо», в котором Годо, о котором всё время говорят, так и не появляется, но тут вообще много отсылок.
Впрочем, в этой постановке Херманиса Байрон появится, но в виде видеопортрета. Равно как будет и портрет Шекспира, которого цитирует герой Бернард (явно профессор литературы из ХХ века) в исполнении Вилиса Даудзиньша. Но это всё ухищрения видеорежиссёра Инеты Сипуновой, в том числе и транслируемое на полупрозрачный занавес изображение чудесной звездной пыли, в которую мы все превратимся, если кого-то это радует, конечно.
Во всяком случае, то, что никакого Всевышнего нет, наука утверждала не раз. А науки в этой пьесе — почти как в «Волшебной горе» Томаса Манна.
Тут и теорема Ферма, и Ньютон... У Манна и Стоппарда действие явно то замедляется, то разбегается, но давайте похвалим Алвиса (поругать мы ещё успеем) — он удачно держит ритм хода длинной пьесы, а это уже талант. Тем более, что тут и драматург ему в помощь — наряду с очень серьёзными рассуждениями здесь много юмора.
У режиссёра в загашнике всегда отличные актёры — тот же Вилис Даудзиньш, который очень разноплановый артист и переходит из одного жанра в другой, иногда смеша публику. А уж как всегда аттрактивная Гуна Зариня в роли леди Краум из XIX века — это смесь привычной экзальтации с буффонадой. Ну, и прекрасный Том Харьо в роли учёного прошлых времён, и замечательная Кристине Крузе в роли Ханны, вдруг читающая книги уже в наше время (режиссёр всё же явно придвинул события XX века к современности). Читать откровенно книгу в наше время, когда рядом артист Ритвар Логинс в роли юного инвалида-колясочника, исследующего прошлое, пишет в ноутбуке — это уже вызов и тема для размышления.
Но не стану тут публично размышлять, ибо и так всё ясно — время поганое, интернет-технологии сейчас побеждают всех нас, и мы уже почти как все роботы. Я о другом.
О чём пьеса? Убрав много наслоений, тут всё предельно ясно — это попытка великого литератора Стоппарда прорваться к сути человеческой и... всё же доказать, что он творенье Всевышнего, часть прекрасной природы, которая тут играет важную роль в виде весьма живописной сценографии Мартиньша Вилкарсиса за окном. И пусть в это не верят даже те, кто по традиции ходит в церковь, а истинно крестится только когда мимо кирпич во время бури приземлится в метре от тебя — всё равно заманчиво.
Сцены из XIX века с дворецким в исполнении Евгения Исаева — отдельный аттракцион. Дворецкий с убиенным кроликом в руках — наверное, это ещё и отсылка к тому, что кто-то понял смысл «Алисы в стране чудес». Хотя манерами напоминает давно знакомого всем Бэрримора из романа Конан-Дойля про страшную собачку. Но вот один нюанс, из многих других. В конце признанной, как самой удачной, киноверсии (извините, советской) «Собаки Баскервилей» есть сцена, когда вернувшийся Шерлок Холмс со свечой изучает портреты и Ватсон в священном трепете видит.. Стэплтона.
Далее следует великая фраза: «Вот так начнёшь изучать фамильные портреты и поверишь в переселение душ».
Пьеса Стоппарда такими исследованиями занимается. И пьеса о том, что в искусстве временные барьеры несущественны. Это как минимум. А как максимум — о том, что существуют и переселения душ, и вечная жизнь, остальное действительно звёздная пыль, ибо каждому воздаётся по вере его.
Причём, всё это реально не только на бумажном листе, не только на театральной сцене, но и в жизни. И здесь я бы вам порекомендовал очень серьёзного исследователя-мистика 150-летней давности, француза Камила Фламмариона, но это действительно для тех, кто темой интересуется. Стоппард явно о нём информирован и знает ещё больше имён. Пусть спросит об этом у 87-летнего Стоппарда в письме сам Херманис, который после премьеры написал автору пьесы письмо — чернилами на бумаге. То есть, от руки, представляете?
В любом случае, Херманис в своей новой версии старается преодолеть не только временные барьеры, но и пространственные. И даже более того. Финал прекрасен, трогателен и западает в душу, хотя понятно и мальчишке, как это сделано. Те видео-видения на экране, которые периодически появлялись на заднике сцены на всём протяжении пьесы, предстают во всей красе. И это оказывается телезапись сцены танца из «Аркадии» 1999-го года. И в финале на сцене танцуют герои спектакля, а на экране — участники прежней постановки. Среди них, кстати, и Алвис Херманис (он тогда ещё выступал в качестве артиста). А актрисы Майи Апине и Регины разумы уже нет, умерли. Как нет и замечательного сценографа Андриса Фрейберга. Как нет и переводчика пьесы Нормунда Науманиса.
Но театр — тот случай, когда мёртвые и живые могут соединиться. И эту давнюю истину создатели спектакля легко доказали.
Во в сяком случае, мне показалось, что буффонадная Гуна Зариня пару раз очень удачно пародировала великую актрису Лилиту Берзиню, которая творила на этой же самой сцене ещё почти сто лет назад.
А далее будет посложнее задача. Понятно, что режиссёр старается довести многие из своих спектаклей до степени спиритического сеанса, но зритель сегодня пошёл какой-то не очень верующий... И то правда — Аркадию многие путают с Раем, а это просто приятный парк — как минимум, парк прекрасных воспоминаний. А если уж вообще точно, то вот вам цитата из вездесущей Википедии: «Аркадия — утопический идеал, названный в честь древнегреческой исторической области; концепция недостижимой гармонии человека и природы».
Несколько лет назад Алвис решил вспомнить молодость и восстановил один из удачных спектаклей своей юности — «Маркизу де Сад» Юкио Мисимы. Но не только моё мнение — восстановление не получилось. И вроде костюмы были потрясающие, и сценография, а уж повторяться о том, что актёры прекрасные — не станем. А не получилось! У нынешней «Аркадии», думается, судьба будет дольше.
А так — всё хорошо! И вам в качестве подсказки напутствие Херманиса: «Пьеса, написанная Томом Стоппардом, умнее всех нас вместе взятых, и понять её, кажется, невозможно. Поскольку сам я не принадлежу к атеистам, вижу, что автор спектакля попытался описать и подойти к тому, что мы называем Богом на человеческом языке».
Да, и саму пьесу прочитайте перед показом — для полного понимания, хотя... в данном случае это как раз совсем не самое главное.
