Выставка «Сибирские письма» небольшая — всего 12 стендов. С одной стороны каждого из них — березы в снегу. Это не сибирские березы, а наши, латвийские, куратор выставки и директор музея Тукумса Агрита Озола говорит, что кора наших березок белей, сибирские почти серые. В одной из витрин эту разницу можно увидеть —кора побольше и потемней из Красноярска.
Эта выставка — совместное послание 11-ти музеев Латвии, в чьих коллекциях бережно хранятся письма на бересте.
Это не только музей Тукумса, но также Латвийский музей оккупации, Латвийский Национальный исторический музей, Латвийский Национальный музей писательства и музыки, музей «Евреи в Латвии», Даугавский музей, Талсинский краевой музей, Мадонский краеведческий и художественный музей, Екабпилсский исторический музей, историко-художественный музей Айзкраукле, Лиелвардский музей Андрея Пумпура.
«Это прекрасная коллекция, которая не хранится в одном месте, но — по всей Латвии, в разных музеях. Все письма, их больше 50-ти, включены в Латвийский национальный реестр программы ЮНЕСКО «Память мира».
Эта выставка создана в прошлом году с мыслью рассказать всему миру и на разных языках, не только на латышском, но и на английском, французском — о тех людях, которые пережили репрессии, но сохранили силу духа и сумели это показать своим друзьям, близким, ободрить их, и писали письма на бересте»,
— рассказала Агрита Озола.
Первое письмо на бересте попало в музей Тукумса в 1989 году — время Атмоды, когда все латвийские музеи старались сделать выставки на темы, о которых до этого полагалось молчать, а не рассказывать людям. Агрита Озола рассказала, что их музей тогда сделал выставку «Я ходил по пеклу». И репрессированные, многие из которых были высланы детьми, приходили в музей, что-то рассказывали, приносили что-нибудь, с теми временами связанное. Одна из посетительниц принесла яркую раскрашенную открытку на бересте, она и на этой выставке есть. И когда к музеям обратились с вопросом, что ценного они могут предложить для программы «Память мира», руководитель музея Тукумса подумала именно об этом красивом письме. Оказалось, что и в других музеях есть такие письма. Таким было начало 15 лет назад. В выставке «Сибирские письма» главная идея и ее послание воплотились гораздо ясней.
«Главный вопрос, который я задаю на этой выставке, как куратор — почему люди писали на бересте? Почему они вообще писали? В лагерях, поселениях, в суровых условиях, в отчаянии…
И почему именно на бересте? Ответы на эти вопросы я обозначила на этих стендах. Во-первых, чтобы выжить, потому что написание писем это процесс — подготовка бересты, сочинение текста, его написание. А потом надо думать, как это письмо отправить! Очень часто почтой и отправляли — без марки, получатель оплачивал почтовые расходы, или в лагере ставили печать, и отправляли по почте. И вот этот процесс — ты думаешь о своей жене, детях, маме, и ты пишешь, то это для тебя, это твое личное, никто у тебя это отнять не может! Ты можешь думать о чем-то своем и хорошем, посвятить какой-то ночной час для написания этого красивого письмеца.
Утром тебе надо будет снова на работу, стоять в лагерной шеренге, заниматься отупляющей работой, тебя будут мучить вызовами и тому подобным. Но вот эти мгновения — они твои, и на этой выставке всё это тоже показано.
”Я пишу, чтобы быть собой в эти мгновения”, ”пишу письмо знакомой девушке в надежде, что у нас будет совместное будущее”, ”я пишу, чтобы не забыть”. Мама пишет письма сыну, историю своей жизни — Лилия Бинава-Бинаус так делала, потому что сыну 8 лет, и она боится, что если с ней что-то случится, мальчик не будет знать, откуда он, из какой семьи, как он попал в Сибирь. Или, к примеру, мужчины в лагерях — они писали с мыслью, что письмо попадет к адресату, у них была надежда и они хотели ее поддержать. Здесь и есть эти ответы — ”мы хотим не только выжить, но и чтобы у нас было будущее, надежда, что мы вернемся домой, чтобы наши дети пережили лучшие времена”», — рассказала Агрита Озола.
Через письма на бересте рассказываются истории жизни десяти человек, высланных в Сибирь не только из Латвии, но и из Литвы во время массовых депортаций 1941 и 1949 гг., арестованных и осужденных после Второй мировой.
Во время войны письма можно было писать только на русском, иначе цензура не пропускала. Об этих письмах изданы книги, прошлым летом вышла уже третья. Она так и называется — «Сибирские письма». Текст и письма в ней на четырех языках — латышском, русском, английском, французском, чтобы, как говорит автор книги Агрита Озола, люди могли сами сравнить. Есть информация обо всех 19-ти авторах писем, рассказ автора об этих людях и их родных с 1941-го до 1965-го. Получился исторический экскурс в историю Латвии из «сибирского периода» времен Советского Союза.
Путешествующая выставка «Сибирские письма» уже побывала в США, Австралии, Бельгии, Чехии, Ирландии, Канаде, России, Эстонии, Латвии, Литве и Финляндии, в Лиепайском музее оккупации будет гостить до начала марта. Она заслуживает самого пристального внимания — потому что через судьбы живых людей рассказывает о трагическом периоде нашей истории.
