Выдающийся латвийский спортсмен поначалу не хотел идти в спорт. Его вполне устраивала работа в лесничестве, где он собирал смолу, рассказывает редактор портала basket.lv Гунтис Кейселс, которому довелось немного пообщаться с этим человеком.
Александру Яковлевичу Гомельскому самому тогда было чуть больше 25 лет. Несмотря на свой небольшой рост, он отлично играл и разбирался в баскетболе. Его тренерская карьера только начиналась. Он приехал в Латвию из Ленинграда, где тренировал женскую баскетбольную команду. Здесь его назначили в Балтийский военный округ, в спортивную роту, тренером рижского СКА. Гомельский гордился тем, что нашел Круминьша, привел его и помог раскрыть спортивный талант этого исполина. Об этом он подробно написал в своих воспоминаниях.
Из воспоминаний А.Гомельского: «Ян Янович Круминьш, или, как его звали в Латвии, garais Jānis («длинный Ян»), мне по-особому дорог. Так уж сложилась моя тренерская жизнь, что в основном приходилось работать с уже сформировавшимися спортсменами. От меня требовалось лишь шлифовать их мастерство, доводить до самой высокой кондиции. И только Круминьш — мой ученик в полном смысле слова. Я нашел его, уговорил заниматься баскетболом, научил азам игры, сделал из него классного спортсмена, получившего звание заслуженного мастера спорта. Он прошел у меня весь путь — от новичка до самого популярного спортсмена Латвии, одного из сильнейших центровых мира. Да, именно Круминьш стал первым советским центровым истинно международного уровня».
У армейцев уже тренировался один из лучших разыгрывающих того времени — Майгонис Валдманис, потом пришел атакующий защитник Валдис Муйжниекс. И вместе с Круминьшем эта тройка начала делать игру незабываемой для соперников и болельщиков. У рижского СКА было три победы на розыгрышах Европейского кубка. Уже в составе советской сборной наши латвийские спортсмены стали серебряными олимпийскими чемпионами, три раза — чемпионами Европы, а в 1959 году они чуть не стали чемпионами мира, победив все сильнейшие команды и дойдя до финала. Но советское руководство по политическим мотивам запретило команде играть с тайваньской командой — тогда у власти в этой стране были чанкайшисты, — за что наши спортсмены были дисквалифицированы. Благодаря таланту тренеров и спортсменов рижское СКА в 50-60 годах было лучшей в Европе командой. И прогресс баскетболиста Круминьша был ошеломительным.
Яниса Круминьша опекал сам Иван Христофорович Баграмян. Как только новоиспеченный баскетболист переехал в Ригу и начал тренироваться, для него за пару дней сделали специальную кровать-топчан длиной три метра. Пригласили самого известного портного, который, взобравшись на стремянку, обмерил Яниса и сшил ему подходящий костюм. Лучший сапожник сделал первую в жизни Круминьша колодку: раньше он обходился самодельной обувью, в которой ходил в любое время года, вспоминал Гомельский. К нему очень тепло относились и в самой команде.
Из воспоминаний А.Гомельского: «Становлению Яниса как баскетболиста очень мешали его врожденные черты характера, вообще-то очень и очень привлекательные, но в спорте подчас лишние: скромность, деликатность, терпимость, застенчивость. Он не переносил повышенного внимания к своей персоне, тут же замыкался, уходил в себя, не хотел, да и не мог работать в полную силу. А его появление в нашей команде, конечно же, не могло остаться незамеченным. И даже латыши, эти спокойные, а главное, интеллигентные люди, не сумели сдержать своих чувств — не хватило их на то, чтобы тактично отнестись к Янису. Как только он заходил в магазин, в кафе, садился в автобус или трамвай, туда тут же набивались толпы. Ян буквально бежал от зевак, но его настигали повсюду. Поэтому первым в рижском СКА он купил «Москвич», получив возможность укрываться от любопытных взглядов, спокойно ездить из дому на тренировки и обратно, не пользуясь общественным транспортом. Правда, и этот «Москвич», и затем «Победа» стали шокировать уже наших игроков. Им казалось, что не к лицу такой заметной и большой личности, как Круминьш, ездить на маленьких машинах. И они чуть ли не силком заставили Яна приобрести «Волгу» 21-й модели».
Очень красива и необычна история любви Яниса Круминьша, которая определила его род занятий после спортивной карьеры. Он стал художником-чеканщиком. И выполнял работы по эскизам своей жены Инессы. Янис вообще чурался общения с женщинами. Как вспоминал его тренер Александр Гомельский, Круминьшу казалось, что он отпугивает представительниц слабого пола. Но как-то в праздники к нему пришла скульптор — маленькая, хрупкая Инесса, и начала лепить бюст спортсмена. Их знакомство на протяжении долгого времени, пока длились сеансы позирования, переросло в большое чувство. Они поженились, и у них родились двое сыновей и дочь.
Из воспоминаний А.Гомельского: «В нашем баскетболе всегда были игроки и быстрее Яна, и хитрее, и разностороннее, но Янис превосходил всех. Главная его черта, которой не хватает многим сегодняшним центровым — надежность, абсолютная надежность в любой игре. Он был вратарем под своим щитом и главным бомбардиром под чужим. Он не мог даже в стрессовых ситуациях промахнуться. Он не мог сыграть плохо, если команде нужна была его помощь. Может быть, в какие-то моменты Круминьш и нервничал, и волновался, и переживал, но никогда не показывал этого, все держал внутри себя. Это был бескомпромиссный атлет с характером настоящего бойца, стойко переносивший все трудности. Он никогда не спорил с арбитрами, не строил гримас, не демонстрировал, как ему больно, а просто честно и как следует делал свое дело. Янис Круминьш был главной фигурой в советском баскетболе на протяжении почти целого десятилетия. Без Круминьша не было бы медалей трех Олимпиад, «золота» трех чемпионатов Европы, высших наград, завоеванных рижскими армейцами на чемпионатах страны и в трех подряд розыгрышах Кубка европейских чемпионов. Без него я не представляю себе и мировой баскетбол 50-60-х годов. И хотя в то время и у нас, и за рубежом блистали многие истинные звезды, Круминьш был одной из самых ярких».
