«У меня есть родственники в разных странах. От одного из них я узнал о Лазаре-Харийсе Цимерманисе, рижанине, докторе технических наук, который тоже является моим дальним родственником. Я с ним встречался, и он рассказал мне свою историю», - начинает рассказ И. Рочко.
Лазарь Цимерман родился в 1937 году в зажиточной еврейской семье. Его родители – уроженцы Даугавпилса Раиса Бакшт – дочь тети Иосифа Рочко Марии Рочко – и Борис Цимерман, один из владельцев текстильной фабрики в Риге. Брак оказался непрочным, супруги быстро расстались, и маленького Лазаря, оставшегося у отца, воспитывала латышская няня Мальвина Муйжниеце.
Четырнадцатого июня 1941 года Бориса Цимермана арестовали, вместе с отцом и братом он оказался в Усольлаге. Мальвина с ребенком покинула столицу, поселилась в окрестностях Лимбажи у родственников.
«Когда пришли немцы, кто-то «настучал». Оккупационные власти стали интересоваться светловолосым и черноглазым латышским мальчиком Харийсом. Мальвину вызывали на допросы, били, но она продолжала утверждать, что Харийс – ее сын. Пришлось переезжать с места на место. В 1944 году под Елгавой шли ожесточенные бои, наступала Красная армия. Мальвина с Харийсом пряталась у сестры Марты. И вот однажды в бункер прибежал муж Марты Антон – он дезертировал из Латышского легиона. В одном бункере оказались еврей и легионер! Все хотели жить, война никого не щадила», - рассказывает Рочко.
После войны Борис Цимерман вернулся из лагеря и женился на спасительнице сына Мальвине. Не сразу, но жизнь наладилась, Цимерман, получивший прекрасное образование в Сорбонне еще в годы Первой республики, оказался востребованным специалистом. Лазарь-Харийс с отличием закончил школу в Кулдиге, но золоту медаль ему не дали – всё-таки отец сидел в лагерях, уехал в Москву, окончил там инженерно-технический институт. Работал в Челябинске, в 1979 году вернулся в Ригу.
«Он немного преподавал в Рижском политехническом институте, но говорил мне, что преподавать не очень нравится, интереснее заниматься исследованиями. Лазарь-Харийс был доктором технических наук, писал книги, он автор восьми монографий и более 200 статей. Любил классическую музыку – утверждал, что под нее хорошо думается. Мне он показался больше латышом, чем евреем; признался, что латышская культура заложена в нем с детства.
Я уверен, что Мальвина Муйжниеце достойна звания Праведник народов мира. К сожалению, мои письма в Яд ва-Шем остались без ответа», - заключил Иосиф Рочко, ныне работающий над третьей частью книги «Знаменитые евреи Латгалии».