Как признали участники дискуссии, смещение международных акцентов с Донбасса на Ближний Восток оказалось возможным потому, что Запад в Сирии, условно, недоработал.
«Ситуация развивается с 2011 года. Она обсуждалась в Совбезе ООН и, между прочим, в Совете по правам человека – он расследовал те зверства, что допустил режим Асада против мирных жителей. Здесь вопрос о легитимности решений Совбеза, о том, может ли он отреагировать на ту ситуацию, что сложилась в Сирии, — пояснил представитель МИД Раймонд Янсонс, бывший постпред Латвии в женевском бюро ООН. — Для Путина важно сохранить влияние [в Ближневосточном регионе], свою базу в Сирии с выходом на Средиземное море, в которую было вложено много ресурсов. Если придет на место Асада кто-то другой, итог непредсказуем».
Упущение Запада, возможно, в том, что он недостаточно активно пытался решить сирийскую проблему на дипломатическом уровне, когда это было еще возможно, отметил Янсонс:
«У [генсека ООН] Пан Ги Муна был специальный посол, мистер Ибрахими — он немного пытался уладить проблему политически, но реакция Асада тогда была недальновидной, и политическое решение оказалось невозможным».
Бывший министр иностранных дел, экс-премьер Латвии Валдис Биркавс признал, что для него развертывание военных действий в Сирии со стороны России не стало сюрпризом:
«Конечно, участия России я ожидал! Вступление Путина в военные действия показывает, что он решил очищать территорию Сирии, чтобы помочь Асаду. И сегодняшние бомбардировки заодно были целенаправленными бомбардировками одной из группировок, которая против Асада».
«То, что делал Путин на Генассамблее, связано не только с Сирией, но в первую очередь с Украиной. Он перевел стрелки на Сирию, — заявил политолог Юрис Розенвальд. — И есть свои внутренние мотивы, почему это произошло так. И можно обсуждать, в какой степени в прозвучавших речах двух лидеров кто кого из них переиграл. Но несомненно, возможность маневра Путина в Сирии связана с неспособностью Запада предложить решение. Можно бомбардировать с воздуха — но это не решает отношений с «Исламским государством». И всё это — большая головная боль не только для Путина, но и для Запада. И для всего мира тоже».
По словам Юриса Розенвальда, большой вопрос – откуда у лидеров «Исламского государства» немалые деньги на оплату шиитских боевиков и что сделал Запад для того, чтобы эти каналы поступления средств перекрыть.
Янис Юрканс пояснил: если сейчас Запад, мировое сообщество договорится о блокаде Сирии, то сирийцы не смогут продавать нефть туркам. Опыт последних четырех лет в Сирии показывает: у солдат Асада – суннитов бороться с противниками-суннитами «как-то не получается».
«Поэтому, наверное, там имеется спецназ шиитов из Ирана, у самого Асада есть свои спецназовцы, ну и сейчас еще Россия примкнула. Поэтому, правильно, нужно сейчас прекратить всё это [финансирование извне]. Под крылом «Исламского государства» живет около 8 миллионов человек. У них нет выхода к морю! Если их сейчас заблокировать – то, наверное, это создаст им определенные проблемы и положит начало какому-то выигрышу [для Запада]. А что потом, бог его знает…»
Руководитель Центра изучения восточноевропейской политики Андрис Кудорс призвал не обольщаться тем, что историческая встреча Обамы и Путина все-таки состоялась. Недаром, говорит он, Обама после встречи к журналистам не вышел, и только Путин рассказывал прессе, насколько всё хорошо:
«Максимум, о чем договорились Путин и Обама — это чтобы российские инструкторы не напали на американских в Сирии», — убежден Кудорс.
