Когда мы приехали в Цере, в сельском доме Рагинскисов бурлила жизнь — укладывалась брусчатка перед баней. Работников много, и все свои. В воздухе витало ощущение, что здесь ждут каждого, и всем найдется место. Дети в доме Илоны и Юриса растут, набирая жизненную силу. От первого брака у Илоны трое детей, за 27 лет замужества с Юрисом родились еще трое. А еще в доме выросли восемь приемных детей. Сейчас с Илоной и Юрисом постоянно живут четверо приемных детей — трое маленьких и уже совершеннолетняя дочь.
Рагинскисы стали одной из первых приемных семей в Кандаве и ее окрестностях. Сейчас, в процессе деинституционализации, движение приемных семей неуклонно расширяется, но Юрис и Илона знают — это нелегкий труд. Помогают сельская среда, юмор и поддержка специалистов.
«Многие могли бы, но боятся сделать этот шаг — стать приемной семьей. У меня было довольно сильное чувство уверенности, что мы справимся. У меня уже был основательный опыт воспитания, а когда я вышла замуж за Юриса, у которого своих детей еще не было, видела, как хорошо он принял моих ребятишек пяти, семи и восьми лет. Все дети, росшие и растущие у нас, наши. Бывает, кто-то из приемных малышей спрашивает: «Мама, когда я родился? Утром или вечером? Приходится выяснять, я же не знаю», — рассказывает Илона.
Почему бы еще кому-то не помочь?
«Когда свои и приемные дети уже выросли, в доме остались всего три ребенка. Было это в 2016 году, все основательно менялось. У маленьких хозяйств не стало перспектив, нам пришлось расстаться с дойными коровами. Год я искала работу, потом поняла, что могу делать то, что хорошо умею — почему бы снова не помочь детям? И вот однажды за чашкой кофе моя подруга Эвита Залите-Гроса обмолвилась, что в детском доме, где она прошлым летом вела музыкальный кружок, живут прелестные ребятишки. Так мы оказались в детском доме, где встретили двух братьев, выглядевших как двойняшки, и маленькую сестричку с красивыми вьющимися волосами и большими голубыми глазами.
Мальчишки как мальчишки — забежали, похватали подарки и за дверь, гонять на велосипедах. А вот девочка, внимательно все изучив, подошла ко мне и вскарабкалась на колени. Воспитатели переглянулись и сказали: «Вы ей явно понравились — она еще ни к кому на колени не взбиралась». Братья по субботам и воскресеньям выезжали в гостевые семьи, а девочка всегда оставалась в детском доме. Разлучать детей из одной семьи нельзя, а брать на постоянное жительство сразу троих желающих не нашлось. Девочка сразу к нам привязалась, назвала Юриса папой. Мы несколько раз ездили в гости, хотя уже с первого раза решили, что заберем всех троих. Это было летом четыре года назад. Дети прожили в детдоме уже полтора года. И хотя он приближен к семейной среде — отдельные спальни, няня и воспитательница на восемь детей — детдом не семья. Нет тут и мужчины, способного взять на себя роль отца. В детдоме все же свой режим и порядок. Детям по-прежнему трудно научиться быть самостоятельными — мыться, заботиться о себе и повседневных вещах», — признает Илона.
В семье вместе с тремя приемными детьми растет сын Илоны и Юриса Валтер. Он окончил 8-й класс, усердно занимается баскетболом и вдохновляет младших детей и внуков идти в спортивную школу по его стопам.
«Мои взрослые дети живут тут же неподалеку и каждый день приводят кого-то из наших шести внуков. И мы тут дружно и весело тусим.
Еще у нас живет Анна. Ей вот-вот исполнится 20 лет, она окончила 1-й курс специальной школы, получив специальность помощника повара. Анна — девушка с особыми потребностями. В четырехлетнем возрасте она не говорила и не владела никакими социальными навыками. Многие годы мы ее вдохновляли и поддерживали, чтобы научить общаться с людьми и заботиться о себе, но пока не знаем, как теперь, после окончания школы, помочь Анне социализироваться и строить свою жизнь.
Надо больше просвещать общество о таких людях. На мероприятиях окружающие с недоумением смотрят на подобных детей. Девушка тоже не доверяет никому, долго и пристально разглядывает, а это вызывает у людей неприязнь, нездоровое любопытство, иногда — неадекватные высказывания. У меня от этого сердце сжимается»,
— рассказывает Илона.
Первые приемные дети
Иногда, когда приемные дети называют меня мамой, люди оглядываются — неужели в таком возрасте?.. Дети не позволяют ни уставать, ни стареть. Я 20 лет проработала в школе поваром и видела детей из неблагополучных семей. Они приходили в школу голодными, неухоженными. В 2003 году мы взяли одну девочку под опеку. Потом мы взяли ее братика. Министр Айнар Баштикс призвал опекунов учиться и становиться приемными семьями, зародилось движение приемных семей.
В Кандавском крае мы были среди первых десяти семей, в 2005 году прошедших обучение и получивших сертификат приемной семьи. И очень скоро нам позвонили с просьбой взять трех детей на лето, пока их родители не наладят свою жизнь. Лето длится до сих пор...
Все приемные дети с первого дня называли нас с Юрисом папой и мамой, очень быстро осваивались. Может быть, потому, что в нашей семье царит юмор, и детей мы не сортируем. Я с детства мечтала быть учительницей или воспитательницей в детском саду, но освоила профессию технолога общественного питания и ни на миг об этом не пожалела. Накормить большую семью для меня не проблема. Попутно сбылась и моя детская мечта — когда вокруг столько детей и внуков, могу ощущать себя кем угодно — воспитательницей, педагогом, психологом, няней. Радуюсь, что в сельской местности дети могут быть во дворе, в саду и хлеву, все видеть и ощущать, учиться, радоваться, любить. У нас с 1992 года свое крестьянское хозяйство с 50 гектарами земли, мы держали коров, свинок. Сейчас выращиваем зерно. Дети видят — только суровым и тяжким трудом мы можем жить хорошо. Надо пахать, сеять, полоть, ухаживать, любить», — говорит Илона.
Поддержка приемных семей
Приемные семьи оказывают поддержку детям, оставшимся без родительской заботы. Эта услуга опирается на общество и неуклонно расширяется. Но и приемным родителям необходимы помощь и поддержка, поскольку у детей очень много потребностей и очень часто — различные нарушения здоровья. Но у всех в сердечках огромная боль, и приемные родители стараются эту боль исцелить, уж как умеют.
«Мы уже пару лет можем получать услуги в подведомственном Министерству благосостояния Центре поддержки семьи в Тукумсе, где доступна помощь психолога, детского психиатра, социального работника, социального педагога и других специалистов. Там для нас проводятся семинары, курсы, группы поддержки. Нередко бывает, что ребенок в приемной семье приходит в норму, его кровные родители тем временем налаживают отношения, он возвращается к ним, и дальше все у них хорошо. Но бывает и так, что через некоторое время детей снова изымают из биологической семьи. Думаю, это очень больно. И тогда дети неосознанно выплескивают эту боль и протест на приемных родителей.
В нашей семье все дети были юридически свободны. Некоторые приемные дети в первые годы интересовались своими биологическими родителями. Но, встретившись с ними, просили нас: «Мама, папа, не уезжайте, не оставляйте нас здесь!» И больше ездить в гости не хотели. По достижении совершеннолетия приемные дети сами могут отыскать своих биологических родителей, если пожелают. Но приемные дочери уже со своими детишками часто приезжают к нам в гости. Радуют нас чудесными подарками и теплыми словами. Они говорят: «Вы будете для нас мамой и папой всю жизнь!» Это так греет сердце! И ты снова готов спасти весь мир!
Да, и в конце концов наши милые дети, внуки всегда все вместе. Если не каждую субботу в баньке, то уж в сердцах точно. Они называют друг друга братиками и сестричками, не делая различий. Делятся радостями и горестями. И у всех один дом, где их ждут и поддержат. Большая семья — это огромная сила и бескорыстная любовь», — рассказывает Илона.
*Публикация создана в ходе информационной кампании об изменении отношения общества к людям с нарушениями душевного характера, детям с функциональными нарушениями и детям, оставшимся без семейной заботы. Заказчик кампании — Министерство благосостояния ЛР в рамках финансируемого ERAF проекта деинституционализации.
