Сармите Опмане работает в тюрьме – если посмотреть исторически. Ее место практики в Кулдиге располагается над почтовым отделением, в здании, где ранее находилась тюрьма. Но пока, скорее, она находится в финансовой тюрьме. Потому что желание работать по специальности было сильнее того факта, сколько может заработать молодой врач.
Начинать было очень сложно, поскольку поддержки не было вообще никакой. Как новые врачи начинают работать? С накопленными знаниями и купленным на свои деньги фонендоскопом во время учебы, кто-то подарил тонометр или еще какой инструмент. С зарплаты резидента – 410 евро – накопления не создаются.
У Сармите практика в Кулдиге, которую она начала с нуля. И место в Скрунде, которое она переняла от другого доктора. Это было единственным способом, чтобы набрать достаточно количество пациентов для заключения договора с государством и получения средств капитации. Но и всего оснащения надо вдвое больше.
«Мы не можем купить простые весы в обычном магазине за 10 евро, а потом сказать, что у нас оборудован кабинет. Те же весы, но медицинские, стоят 300 евро. У меня таких двое. А еще детские весы, кушетка, мерка для роста, а еще надо какой-то стол, стулья… где все это достать?», - рассказывает врач.
Опмане считает, что такие вещи должно финансировать государство, поскольку нельзя требовать, чтобы доктора брали кредиты.
«Да и какой банк даст кредит с зарплатой в 400 евро?», - рассуждает врач, начавшая практиковать в Кулдиге по собственному выбору, - «С дипломом врача можно остаться в Риге и сидеть в безработных. Или кардинально поменять свою жизнь, забрать ребенка и уехать сюда».
Месячный баланс Сармите выглядит следующим образом. Доходы немногим превышают 4 тыс. евро, львиную долю из которых составляет плата Национальной службы здоровья за пациентов. Еще около 250 евро врач получает за платные услуги.
Далее следуют расходы. 1100 евро – на зарплаты медсестер, 650 евро – стоимость аренды и коммунальные услуги, 250 евро за автолизинг, страховку, транспортный налог с предприятия, а еще 15% или 635 – налог с микропредприятия.
Расходы, таким образом, составляют 3274 евро, а остаток – 876 евро. Это все, что остается у Сармите. И из этих денег ей еще надо оплачивать курсы повышения квалификации, чтобы сохранить сертификат.
«Я училась за государственные деньги и хочу лечить наших людей. Но в последние неели у меня эта мысль начинает исчезать. Может, я ошиблась, оставшись в Латвии? Потому что должна волноваться, как обеспечить себя, работников, помочь пациентам и чем покормить дома ребенка», - делится переживаниями Опмане.
В то же время Сармите говорит, что сельские семейные врачи многое делают на месте, тем самым экономя государственные деньги.
«Я сегодня выписала два направления, приняв 19 пациентов. Все остальное решала сама. Гинекологические, хирургические проблемы. Мы тут все делаем сами. Все!», - говорит Опмане, отмечая, что это только в Риге семейный врач – диспетчер. Но не на селе.
Следующий год, который принесет с собой налоговую реформу, полон неизвестности. Понятно, что нынешние поступления уже слишком велики, чтобы оставаться в статусе микропредприятия. Но практика еще не оборудована, а как раз для этого и был выбран конкретный режим.
Кстати, пока у Сармите даже нет страховки здоровья – это тоже стоит денег.
При этом доктор не уверена, что премьера или правительство волновало бы ее состояние здоровья и возможность получать медицинский уход. Как и ее возможность оказать медицинскую помощь за пределами крупных городов. «Они говорят только про крупные города», - считает врач.
Пока поддержка практик начинающих семейных врачей находится на совести местных самоуправлений. Однако в Минздраве признают – такая практика подобна плаванию в ледяной воде, а потому со следующего года на обустройство практики молодым врачам будут давать по 20 тыс. евро.
«За год появляются не более десяти новых практик семейных врачей. Это была бы большая выгода и для пациентов, и для самих докторов. В следующем году мы будем продвигать новую программу, поддерживаемую через еврофонды. Если же мы говорим о коллеге, которая уже практикуем, ясно, что это сложно, поэтому мы говорим о практиках, где будет не более полутора тысяч пациентов», - сказала министр здравоохранения Анда Чакша.
