Пока ребенок привыкает к новой семье до получения всех официальных документов об усыновлении, государственная дотация за этого ребенка в размере выше тысячи евро идет в детский дом, семья же получает пару десятков евро на питание.
«Мы можем снимать на улице. - Вы можете снимать улицу, но не учреждение. - Мы можем снимать как улицу, так и ваше учреждение».
Обычно работе журналистов препятствуют охранники. Не дают снимать какие-то важные объекты. Но в этот раз съемочной группе «Личного дела» помешали работать сотрудники государственного центра социального ухода Rīga. Им не понравилось, что операторы хотели подснять их здание с другой стороны улицы.
«Я с вами не буду говорить! Я хочу знать, что здесь происходит и почему вы снимаете?»
Вся эта история началась с этой женщины. Назовем ее Илона. Она живет в Огрском районе. У Илоны нет своих детей. И она решила усыновить младенца:
«Я хотела какого-то ребенка сделать счастливым, чтобы у него была семья, любящие люди, дом. Кого-то, кто ждет его – папа, мама».
Отстояв пять лет в очереди, Илона дождалась младенца. Ребенка оставили в бэби-боксе. У мальчика оказались проблемы со здоровьем. Илоне пришлось уйти с работы. И тут она столкнулось с большими проблемами.
«Получается так: я всю жизнь работала, платила государству налоги, и тут у меня появляется маленький ребенок. Он у меня появляется сразу в доме! Мне его надо растить сразу. У меня нет такого, как у мам, которые ходят беременные: приготовиться, купить колясочку, сэкономить деньги. Конечно, я стояла в очереди. Но это же невозможно - тогда мне надо очень большую зарплату, чтобы что-то отложить».
6 месяцев длится доадопционный период. Прежде чем, ребенок официально будет считаться усыновленным. Все это время ребенок живет у новой мамы. Привыкает к ней. Одновременно он приписан к определенному государственному центру социального ухода. И все эти 6 месяцев мама не может претендовать на декретный отпуск. Илоне пришлось взять на работе бессрочный неоплачиваемый отпуск.
«От детдома я получаю на питание от 26 до 36 евро. Остальные деньги уходят в детский дом», - говорит приемная мать.
Сейчас Илона воспитывает усыновленного ребенка абсолютно самостоятельно, без посторонней помощи в Огрском районе. Однако на весь период перед усыновлением, 6 месяцев, предусмотрено государственное финансирование. В размере 1700 евро в месяц. И все эти деньги получает центр социального ухода Rīga, филиал Pļavnieki.
Обычно за ребенка государство платит в виде дотации центру социального ухода 1130 евро. Но это – за здорового ребенка. У Илониного мальчика проблемы со здоровьем, поэтому сумма больше – 1700 евро. Илона обратилась с жалобой к омбудсмену. И вот что выяснилось.
«Мы констатировали, что центр государственного социального ухода, отдавая ребенка потенциальному усыновителю, полгода предадоптационного периода платит деньги на содержание значительно меньше, чем установлено правилами Кабинета министров», - говорит омбудсмен Юрис Янсонс.
По заявлению омбудсмена министр благосостояния Янис Рейрс издал распоряжение для всех учреждений социальной опеки: «Минимальный размер оплаты на содержание ребенка до семи лет составляет 95 евро. И ребенку после семи лет это 114 евро».
Однако это только 10% того, что получают центры за ребенка, которого у них, по сути, нет, говорит Янсонс:
«Какая-то несущественная сумма перечисляется потенциальному усыновителю, и тысяча или полторы остается в распоряжении учреждения! За что? За то, что там фактически нет этого ребенка?! И мы удивляемся, что у нас в госбюджете не хватает средств».
«Каким образом ваш персонал, который работает в центре, причастен к ребенку? – задали журналисты вопрос Максиму Иванову, директору департамента социальных услуг Министерства благосостояния. И получили ответ: - Да, я с вами полностью согласен. Но персонал не совсем пропорционален количеству детей. Ведь нет такого, что как только ребенка забрали, мы увольняем этого сотрудника и как бы всю его зарплату отдаем. Но такой принцип предусматривают поправки в законе, которые вступит в силу 1 января 2019 года. Которые предусматривают принцип, что деньги следуют за клиентом».
В Министерстве благосостояния говорят: политика отказа от детских домов реализуется. Однако чиновники не торопятся отдавать деньги тем, кто будет непосредственно воспитывать детей. В будущем новые родители у таких детей смогут рассчитывать только на 30% от суммы госдотации. Остальное они получат в виде услуг, поясняет Максим Иванов:
«Получит деньги самоуправление на конкретного ребенка. Допустим, он взял ребенка с инвалидностью. Такому ребенку что нужно? Финансирование ухода, реабилитационные услуги, которые очень дорого стоят. Самоуправление будет обязано организовать им эти услуги. И на это оно получат госдотацию».
Ну, а центры по социальному уходу держат оборону – как могут, как умеют. Ведь от них уплывают деньги:
«С какой целью берут ребенка? Для души, для сердца, чтобы помочь? Или чтобы доставить себе удовольствие или заработать на этом?» - риторически вопрошает руководитель Государственного центра социального ухода Rīga Инесе Паудере.
