LTV встречается с Анатолием в парке в центре Екабпилса. Уже год он работает в Берлине и в Латвии появляется лишь на несколько дней, погостить у друзей. Как он попал в детдом, Анатолий не помнит — это произошло в младенчестве. Родители Анатолия живы и живут в Екабпилсе.
«Нет у меня желания с ними встречаться. Потому, что, во-первых, им надо было думать, когда они меня рожали, как меня воспитывать и как меня содержать, а не бросать в больнице», — говорит он. Добавляет: таким, как родители, он стать не хочет: «Если стану таким, друзья и знакомые подумают, что я с ума сошел».
Вскоре после совершеннолетия Анатолий попытался создать свою семью. Женился. Совместная жизнь продлилась неполный год.
Он рассказывает — усыновители им никогда не интересовались, в приемных семьях он не жил. Так, недолго погостил в одной семье:
«Совершенно никакого представления нет, что такое семья и как в ней жить — этого я правда сказать не могу. Как-никак, 18 лет в разных учреждениях провел. Потому и не знаю, что такое семья».
В детстве Анатолию поставили диагноз — труднообучаемый. Потому и содержали его в специальной школе-интернате. Произошло все быстро, рассказывает Анатолий. Несколько вопросов — и клеймо на всю жизнь. Позднее, уже в подростковом возрасте, из-за поведения Анатолия его педагоги не один седой волос заработали. Он признает: был одним из тех, о ком говорят — «проблемный».
«Когда меня первый отправили в Рудзатскую специальную школу-интернат, первый год я был чудовище. Просто освоиться в этой школе не мог. Всякие проблемы со мной были. Они боролись, говорили со мной. Но просто этот удар, когда бросают из школы в школу... Сколько можно. Два года поучишься — и опять отправляют в другую школу», — говорит Анатолий.
Подростком Анатолий жил в Ликумском сиротском доме, который теперь переименован в центр поддержки семьи. Рассказывает: за непослушание не меньше шести раз его отправляли в психоневрологические больницы. И в Айнажи, и в Даугавпилсе: «Я не знаю, что такое семья, как дети с отцами и матерями говорят и как они проблемы решают. А
у нас было просто. Посадят в машину и увезут, ничего не сказав. Поедет [педагог] один, возьмет у психиатра направление, скажет — он сумасшедший, его надо отправить...
Не стану скрывать, мы тогда и алгоколь потребляли, и курили. Может, потому нас и отправляли. Только поэтому, не потому, что был сумасшедший. Я ж ничего не швырял и на людей не бросался».
Директор детского дома Юрис Бокис в телефонном интервью LTV говорит — в психбольницы отправляются так называемые трудные дети. Основания для отправки устанавливает доктор.
«Не я. У меня нет права устанавливать или не устанавливать [нужно ли в больницу]. Будь у меня такая власть, я бы парочку чиновников туда отправил», — говорит директор. Публично прозвучавшие рассказы бывших воспитанников он называет фантазиями и очерняющей его ложью.
А Анатолий говорит — я никогда не чувствовал любви. О дальнейших жизненных планаз он пока что не рассказывает. Сначала надо встать на ноги.
