Екатерина:
«Я сижу в коридоре своей квартиры, согласно «правилу 2 стен». Сегодня наше утро началось с теракта России по всем городам Украины. Услышали три взрыва, дом вздрогнул... Собрали документы, воду, все самое необходимое. Взрывы продолжались, поэтому выходить на улицу побоялись, переместились в коридор, ждем удобного момента, чтобы спуститься в укрытие. Прогремели еще три взрыва, но я не подхожу к окнам, вылезать и наблюдать за этим не решаюсь. Видим только дым, но друзья, живущие в разных районах, присылают фото и видео: кто-то - прилетающие ракеты, кто-то находился в эпицентре взрыва.
Ближайшее убежище – это метро в 20 минутах ходьбы от нас. Свет, интернет пока есть, заряжаем телефоны, power bank, но в некоторых районах он уже пропал.
Я и мои знакомые считаем, что нет официальных данных что Крымский мост взорвала Украина.
Если скрупулезно рассматривать взрывы, где доказательства, что это россияне сами не подорвали мост, а теперь в этом обвиняют нас.
Для нас ничего нового, было ожидаемо, что такое может произойти».
Журналист Сергей Неретин:
«Такая реакция была предсказуема. Два дня назад взорвали мост, до сих пор не знаем, кто это сделал. Россия обвиняет Украину. Мне фиолетово, что думает Россия. Я, как журналист, сегодня вышел утром в эфир и мы, невзирая на технику безопасности, которая выработана за последние месяцы, игнорировали сигналы воздушной тревоги. В последние несколько месяцев после них ничего не происходит. Сегодня с точностью до наоборот – мы вернулись в состояние марта, апреля. Но в отличие от того времени, сейчас состояние какого-то спокойствия – ну стреляют, ну пытаются отомстить за мост, что не доказано. Вышли в курилку, услышали взрывы... Сейчас нахожусь в укрытии на радиостанции и абсолютно спокойно себя чувствую. Мы понимаем, что рано или поздно это закончится. Тот эффект, когда все боялись, пытались сбежать из города в марте-апреле – его нет, привыкли. Понятно, что ситуация нервирует, есть жертвы, слышим взрывы. Они пытаются нас в очередной раз запугать? Не думаю, что получится.
Нет ощущения депрессии, тревоги, неизбежности конца, так выскажусь. Есть чувство, что Путин решил нам мстить. Ок. Отомстит. А что изменится? Мы сложим лапки? Не сложим.
Нам терять нечего, мы на своей земле. 20 - 40 - 1000 взрывов. Что изменится?».
Анна вышла из метро, чтобы выйти на связь:
«Метро переполнено. Много людей с маленькими детками, с собаками. Вагоны стоят на платформе, чтобы люди могли разместиться. Я вышла из метро, на улицу, где людей тоже много. Если проводить параллели с 24 февраля, сейчас другая ситуация. Буквально через час из моих окон были видны огромные пробки на выезд из Киева. Сейчас движение есть. Но надо признать, что и на улицах много людей, скорее всего, собирают вещей, эвакуируются или перемещаются в метро, чтобы не сидеть дома.
Целый день нам приходят оповещения, что будут стрелять по энергоблокам (ТЭЦ) и военным объектам.
У нас сейчас другая реакция на взрывы, ведь 7 месяцев живем в состоянии войны – тогда было больше паники, страха и непонимания. Теперь знаем насколько жесток и безответственен наш враг, и на какие поступки может решиться. Понимаешь почерк врага, он не остановится ни перед чем. Страх есть, но мы обсуждаем и угрозу ядерных взрывов, и угрозу ударов по нашим ТЭЦ, чтобы зимой люди замерзли... Мы настроены по-боевому. Это наша земля, в равной степени, что женщины, что мужчины готовы ее защищать».
