Около половины пятого вечера, смеркается. На Променаде возле Яхтенного порта стоят десятки человек, длинная очередь тянется от моста почти до отеля Promenade. Прохожий, пробегая по Трамвайному мосту через Торговый канал, удивленно спрашивает — мол, это что, демонстрация? Да, можно и так сказать — демонстрация любви к рыбе. Кто-то пришел впервые, кто-то не пропускает ни одного дня торговли. Спрашивать «Почему вы часами тут стоите, неужели на рынке нет рыбы?» нет смысла — вам, конечно, объяснят разницу, но будут очень удивлены, что вы не понимаете элементарных вещей.
Марика: «Ну есть рыба на базаре, но, во-первых, здесь она только что выловленная, она совсем свежая, и цена наполовину дешевле, почему это бы не использовать?»
Инта: «Информация была, очень хорошие отзывы, что очень хорошее качество рыбы. Ну, интересно было. Думала, посмотрю, постою. — Ожидали, что будет так много людей? — Нет. Не ожидала. — Как думаете, достанется вам рыба? — Вот сейчас думаю, есть смысл вообще продолжать стоять?»
Скайдрите: «Я не первая, первые уже где-то в 14.30, я в 14.45, потому что очень вкусно. Свежая рыба. И местная. Пожарю. И отвезу сестре в Кулдигу».
Инесе: «Третья сегодня. Я любительница рыбы. Он [Оскар] с 6 сентября приезжает, и с шестого сентября каждый раз у него покупаю рыбу. Но меня сегодня тоже попросил сосед, который с Украины. Он ни разу в жизни не ел нашу балтийскую рыбу!»
Валия: «Свежая, с моря. С трех часов [тут стою]. Смотрите, какая очередь. Я первый раз здесь. Я камбалу хотела. Жарить буду».
А вот и рыболовецкое суденышко Silje показалось вдали. Белая лодочка споро пришвартовалась и — торговля пошла. Ящики с уловом стоят на палубе, здесь же на столике поставили весы. Рядом с ними — прейскурант. Это действительно намного дешевле, чем на рынке, а про магазинные цены и говорить не станем. Треска, в зависимости от величины, стоит 3-6 евро за килограмм, камбала — от трех до пяти евро. Торговля шла бойко. Народ брал помногу, минимум по три-четыре рыбины. Уходили довольные, нагруженные полными пакетами с рыбой.
Рыбак-прибрежник Оскар Кадегис когда-то, с десяток лет назад, уже торговал на Променаде свежей, только что выловленной рыбой. Тогда самоуправление специально для такой торговли построило что-то вроде прилавка с навесом, основательное деревянное сооружение и сейчас стоит на набережной. Кроме Оскара, и другие рыбаки прибрежного лова продавали там свой улов, но в тот раз затея, к сожалению, быстро сошла на нет.
«Пауза была, потому что бычок у нас появился в Балтийском море, мы были заняты. И потом уже и закупочные цены повысились, и довольно нормально мы работали, и не надо было самим торговать, можно было сдавать. А сейчас времена поменялись. И решил опять… Я уже думал прошлой осенью, но не успел новую лодку подготовить, так что начали в этом году. Эта осень довольно хорошая была, из-за погоды. Ловили камбалу, треску — в прилове, сколько нам квота приловов позволяет. Где-то пару раз в неделю могли торговать у моста. — А сколько за раз удается выловить? — 200-300 килограммов, это как когда, сколько тюлени тебе оставят. Как повезет. Это море. — А тюлени большие конкуренты? — Основные».
Рыбак-прибрежник вспоминает, что и во время первого опыта продажи улова с лодок горожане выстраивались в длинные очереди за свежей рыбой. Сейчас проще сообщать о следующем дне торговли — есть соцсети. Оскар говорит, что пока — несмотря на большой спрос — никто без покупок не уходил.
«Есть, кто берет и 10 килограмм, есть, кто одну рыбку возьмет. Люди разные, каждый раз по-другому. Этой осенью практически каждый раз хватило. — Как долго еще это может продолжаться? — Я думаю, ноябрь еще. В декабре уже вряд ли. Потому что у камбалы уже икра появляется, она будет уходить от берега. И также треска — с морозами она потихоньку пропадет».
Оскар Кадегис — не единственный лиепайский рыбак прибрежного лова, который продает только что выловленную рыбу напрямую, без посредников, которые только цену накручивают с выгодой для себя, оставляя трудягам-рыбакам крохи. А торговля с лодки позволяет и рыбакам заработать, и горожанам изрядно сэкономить. Жаль, сезон заканчивается, а что будет в следующем — неизвестно.