Чтобы в наши дни в Латвии трудиться в рыболовецкой отрасли – нужно быть одержимым или очень уж преданным своей династии, говорят опрошенные Latvijas radio будущие штурманы из Лиепайского Мореходного колледжа. Эти молодые мужчины учатся последний год, и мысль о работе на рыболовецком судне в Лиепае никому в голову даже не приходит. Уж лучше уехать в дальние моря – ловить крабов и получать за это не меньше 3000 евро в месяц.
Игорь и Роман не скрывают, что их цель – попасть в торговый флот.
«Мы учимся здесь, потому что знаем, что сможем заработать, а на рыболовецком флоте это не удастся сделать. Там куда хуже условия, чем на торговом флоте. И мир тоже можно посмотреть. Я не хочу идти рыбачить», - отмечает Роман.
Игорь отмечает еще один момент – карьерный. Перспектив у рыбаков куда меньше: «Ну станешь ты капитаном на судне с тремя рыбаками, но много ли получишь? Если ты на большом флоте, у тебя хоть каюта есть, душ. На рыболовецком флоте этого нет».
Зарплата и условия труда – то, что определяет выбор всех этих юношей. И этот выбор определенно не в пользу судов типа «Балтика», советской еще постройки.
На шхуне как раз такого типа работают в Лиепае владельцы SIA Ervils. Раньше было несколько судов, остальные разрезаны на металлолом, остался только один Briedis. На нем в море ходят шесть человек.
Председатель правления SIA Ervils Эрвил Лаугалис рисует ближайшее будущее мрачными красками.
«Если говорить о кадрах, картина печальная. Хоть у нас тут и мореходка, и традиции, но молодежь не приходит, выпускники на рыболовецкие суда не идут. Не могу припомнить, чтобы кто-то за последнее время пришел – разве что на практику на месяц, и всё. Флот, корабли стареют, люди стареют».
Лаугалис допускает, что в тресковом промысле придется поставить жирную точку. На его столе – письмо в Ассоциацию рыболовецких хозяйств с просьбой: раз уж сложилась такая ситуация, оцените возможные решения, проведение дополнительных мероприятий, например, включение в программу действий Службы поддержки села возможности полного прекращения лова трески и дальнейший раздел судов. Рыбаки готовы на такой шаг – пустить шхуны на металлолом.
«У нас не хватает механика и штурмана. Мы не видим возможности их найти. В море скоро выйти не сможем», - говорит Лаугалис.
Но и запасы трески становятся темой для дискуссий – а что дальше. Рыба стала мелкая, 85% трески – это особи менее 50 см в длину.
«В основном же пятый номер, 39-45 сантиметров. Из такой рыбины филе вырезать трудно».
По словам технического директора SIA Ervils Александра Квартенка, жаркое лето добавило сложностей – никто в такую погоду не рыбачит, это же чистое мучение:
«Чтобы подготовить рыбу для пищевых целей, много нужно вложить. Чтобы в такую жару ее до берега качественной довезти, нужно, чтобы ее температура была +2..+4 градуса. А снаружи +30, а воды выше +20. В таких условиях привезти домой качественную рыбу очень сложно».
Квоты на вылов трески в ЕС также уменьшаются. В 2019 году они, по прогнозам, снизятся на 53%. Участники отрасли говорят: раз уж в сельском хозяйстве находятся какие-то компенсационные решения, пусть и в рыболовецком они будут изысканы.
«Я не вижу оснований надеяться, что лов трески как-то изменится. Должна быть возможность судно разрезать или продать, и при этом не остаться в долгу перед государством. Тогда хоть прекратить это занятие, потому что помощи от государства не было», - говорит Эрвил Лаугалис.