«Это самое страшное время и в моей жизни, и в жизни других людей. Мозг отказывается обрабатывать информацию. Это парализующий страх, замешанный на отчаянии и бессилии. Когда ты видишь, как по ним стреляют эти животные, трусы, неспособные противостоять армии, это очень страшно. Но страшнее то, что мы не видим этому конца», - рассказала Мария Ефросинина в эфире специального выпуска программы «ТЧК» на Rus.LSM.lv.
Она рассказала, что вывезла детей из Киева. В столице ее семья жила в правительственном квартале, который стал самой небезопасной зоной в условиях войны. Сперва муж вывез семью в пригород, дальше Мария с детьми отправилась в более безопасную зону и присоединилась к волонтерской деятельности.
«Сейчас во Львове находятся около 200 тыс. беженцев. И еще столько же – на границе», - рассказала она.
Во Львове тоже звучат сирены и обстановка неспокойная – люди в ожидании, город укрепляется.
«Мне легче отвлекаться тем, что мы занимаемся расселением. Люди живут в школах, муниципальных зданиях, даже в храмах. Им дают приют, ставятся палатки. Сюда надвигается огромная катастрофа. (..) Через день-два начнется настоящая гуманитарная катастрофа», - признала телеведущая.
Она рассказала, что уже сейчас в аптеках не купить лекарств, а вся медицина сосредоточена на помощи эвакуированным с атакованных территорий.
Марина Ефросинина рассказала, что «люди температурят и болеют», спят «в спортзалах по 300 человек», мучаются от переохлаждения и обезвоживания. При этом катастрофически не хватает санитарных точек, чтобы люди хотя бы могли принять душ.
«Еда нужна постоянно. Здесь настоящий гуманитарный фронт», - признала Мария Ефросинина.
Мария рассказала, что в России у нее есть родственники. Родной дядя, брат ее отца, живет в Санкт-Петербурге, а родная тетя – в Керчи. «Предупреждая ваш вопрос: нет, мне никто из них не написал».
На вопрос, может ли это быть связано с кремлевской пропагандой, Мария Ефросинина ответила: «Как можно слушать накрахмаленные лица на экранах, когда человек, которого ты растил, как мой дядя, который тебя любил, всегда принимал в гости, как можно не позвонить и не спросить, как дела? Или хотя бы – как дети?
Я этого не пойму никогда».
