Местное население пережило долгие месяцы оккупации. Исследования показывают, что если в 2014 году порядка 10% жителей Херсонщины думало, что, возможно, будет лучше жить в составе РФ, то уже в начале 2022 года таких было 6-7%, говорит Трошин. А сейчас, по его оценке, в районах, которые не подвергались оккупации, таких респондентов наберется 2-3%, а в переживших оккупацию «максимум по два-три человека на населенный пункт».
«Потому что людей, которые увидели «русский мир» с таким лицом, думаю, не может интересовать что-либо общее с той страной и ее народом».
Сейчас, по его словам, в Херсоне есть лишь самое базовое: свет и вода. Херсонский водоканал практически не пострадал, но это «мнимая радость — никто город не готовит к отопительному сезону». Там остается 40-50 тысяч жителей, и как они перезимуют — неизвестно. Энергоносители туда могут поступать только с украинской территории.
То, какими возможностями оккупанты располагают для подготовки к зимнему сезону — живая иллюстрация их же возможностей по организации «референдума» о присоединении области к РФ, говорит Трошкин:
«В Херсоне, когда они пытались туда загнать хоть кого-то, в результате по всем оценкам из 350-тысячного города на их «референдум» пришло около пятисот человек. При этом россияне там создали определенное количество комиссий — сейчас уже правоохранители (украинские) выяснили, сколько. Очень важно, что украинские партизаны смогли выложить в Сеть полное число людей, которые согласились работать в этих избирательных комиссиях — к сожалению, есть там знакомые фамилии. (..)
И если в кадрах на российских пропагандистских каналах показаны очереди из «гастролеров» (изображать «очередь херсонцев» на участок привезли жителей оккупированного Крыма, вероятно) — то есть херсонцы проигнорировали «референдум», — целый ряд людей, в том числе известных своим пророссийским нарративом и раньше, все же поучаствовал в этих комиссиях.
Украинские партизаны каждого из них запротоколировали, правоохранительные органы сейчас четко фиксируют каждого такого человека, и думаю, из ждет абсолютно справедливое наказание».
По словам Трошина, сотрудничавшие с россиянами старосты оккупационных администраций сбегают вместе с отступающей армией РФ, понимая, что с приходом ВСУ их точно настигнет уголовная ответственность.
Сейчас Трошин находится в Одессе, а до того, как вынужден был эвакуироваться из оккупированного Херсона, провел там 58 дней, организовывая гуманитарную помощь горожанам. Она предоставляется им и сейчас, несмотря на определенные трудности с передачей информации о нуждающихся.
«Мы благодарны за помощь западных коллег в снабжении вооружением — мы знаем, что Латвия очень много помогает нам в этом вопросе! Мы рады, что по результатам недавних выборов у вас все меньше пророссийских сил в вашем парламенте. И мы понимаем, что эта поддержка будет только увеличиваться, и я с большим удовольствием от всего украинского народа и особенно от жителей Херсонщины, которые ждут деоккупации, благодарен латвийскому народу и правительству за то, что это происходит, — сказал он. — В самом Херсоне враги никогда не чувствовали себя спокойно! Там прошло за время оккупации больше 150 митингов в поддержку того, что это — Украина.
Я не знаю другой такой страны в мире, где под дулами автоматов люди бы провели 150 митингов, причем и в городах, и в небольших населенных пунктах, порядка трети населения области в них поучаствовало».
Лишь когда российские военные начали стрелять по митингующим, выступления пришлось прекратить. И сейчас, по словам Трошина, около 60% жителей области и 80% города Херсона уехали, несмотря на отсутствие «зеленых коридоров» для эвакуации:
«Каждый ехал на свой страх и риск! Я выезжал пять суток, мы выбирались вместе с общественниками, журналистами и приняли для себя принципиальное решение, что мы не вернемся в оккупированный Херсон. Тогда была объявлена дата первого «референдума», который не состоялся. И мы ехали по танковым колеям, по полям, по железным дорогам.Так и другие херсонцы ехали».
Итогом такого массового оттока гражданского населения стало то, что сейчас ВСУ намного проще наступать на Херсонщине. Оставшихся местных жителей стараются всеми способами предупредить о действиях ВСУ, чтобы по возможности оно не пострадало.
Когда Херсон захватывали войска РФ на 2-5-й день войны — очевидно стало, что самой большой проблемой станет гуманитарная катастрофа, рассказал Трошин.
«С первого дня мы очень сплотились, создали очень большое волонтерское движение, по-русски его название будет звучать как «Котики-патриотики», это движение собрало для людей в оккупированном городе и пригородах 12 млн гривен (на тот момент порядка 400 тыс долларов).
И так как многие продуктовые и аптеки не собирались открываться в условиях оккупации — то мы просто выкупили у них товары, медикаменты и снабдили население и больницы. Первое время это были наши раненые с Антоновского моста и других позиций, позже уже мирное население. И мирные жители получали от нас по адресной программе продукты и медикаменты».
Большую помощь оказали, по его словам, западные партнеры (французы, швейцарцы, итальянцы, в том числе IT-специалисты из стран Балтии), с которыми херсонская администрация работала еще до войны. Это помогло жителям Херсонщины проще пережить самый страшный первый этап гуманитарного кризиса. Помощь распределяется и сейчас, но отсутствие средств связи вынуждает руководствоваться составленными в начале войны списками, актуализировать информацию волонтерам в оккупированной области бывает проблематично, прозвучало в передаче.
Западная поддержка дает Украине вооружить и снабдить войска лучше, чем в начале войны, и сейчас они на Херсонщине продвигаются на 15-20 км в день, пояснил Трошкин. Российская армия абсолютно демотивирована, об этом свидетельствуют перехваты переговоров ее солдат.
«Сам процесс деоккупации обычно не приносит населенным пунктам больших разрушений — но отступающие оккупанты в своем бессилии начинают просто утюжить все общественно важные объекты, намеренно уничтожают их. В Ново-Воронцовке уничтожены все образовательные учреждения, магазины, автостанция, рынок. Специально уничтожались все объекты, которые нужны для существования населенного пункта.
Очень хорошо, что сейчас деоккупация Херсонской области пошла быстрее: так оккупанты просто не успевают уничтожить всё, что еще осталось, перед отходом. Враг бежит быстрее, чем может уничтожать населенные пункты».
