ТЧК

ТЧК. Консерватизм vs либерализм: место битвы – семья

ТЧК

В студии ТЧК - Светлана Тихановская

ТЧК. Мама, мы все тяжело больны?

«Бытовая» тревожность может иметь свои плюсы при кризисе — психиатр

Обратите внимание: материал опубликован 1 год назад

Не всегда повышенная мнительность и тревожность являются признаками нервного или личностного расстройства, порой это — черты характера человека, которые его в определенные моменты способны даже выручать, например, побудив проявлять разумную предусмотрительность и бережливость, рассказал в передаче Rus.LSM.lv «ТЧК» глава Латвийской ассоциации психиатров Марис Таубе. Важно иметь чувство меры, отслеживать самочувствие и действовать, если начинаются панические атаки или возникает подозрение, что за тревогой таится депрессия, говорит специалист.

Два года пандемии коронавируса, война в Украине и усугубляющийся на глазах экономический кризис доставляют жителям Латвии много негативных переживаний. Каждый справляется с ними по-своему: кто-то пытается «соломки подстелить», создать какие-то резервы продуктов, откладывает деньги для оплаты счетов за отопление в будущем сезоне, кто-то выступает в роли фаталиста — «как будет, так будет», но есть и те, кто падает духом. «Бытовая» тревожность, которую подстегивают еще и внешние события, может становиться болезненной, признал Таубе:

«Принимает ли это формы болезни — зависит от многих компонентов, от того, насколько человек к такому вообще склонен. От структуры личности, от того, насколько он способен с этим справляться. Но хорошая новость в том, что человек существо живучее, и он выживает во всяких ситуациях. Кто-то начинает задумываться, что-то предпринимать, меняет повседневные привычки — ездит ли он дальше на машине или на троллейбусе.

Это — не плохо! Это адаптивные реакции. Иногда с ними бывает перебор. Может быть, мы сейчас макароны закупаем, а раньше, в пандемию — гречку набрали и едим ее до сих пор. Так что, может быть, не надо перебарщивать — но иногда лучше готовиться к худшему, хотя может быть, в итоге всё окажется лучше!

Я думаю, головы у нас работают. Эта ситуация, когда столько вопросов — вопросы климата, энергетики... Все равно они бы через пять лет, через десять все равно бы были на повестке дня».

Не знаю, насколько плохо говорить так — но эта ситуация, наверное, и для нас как нации, не говоря уж об украинцах, которые сейчас становятся уже другой нацией, политической, станет поворотной. Я очень надеюсь и на новый поворот в отношениях русских и латышей! Не будет конфронтации. Думаю, мы все-таки умный народ. И все национальности, что здесь живут — это умные люди. Какие-то эмоции немного уйдут. Может быть, это (события 9-10мая) был реальный такой толчок: никто не говорил об этом, считалось — кто-то там идет к одному памятнику, кто-то к другому, мы этого будто не замечаем... Но сейчас это все-таки на повестке дня, и каждый человек для себя примет свое решение, и в этом есть также что-то позитивное.

Как и то, что мы что-то сделаем иначе — думаю, в конце концов, в долгосрочном аспекте будет и к лучшему.

Жить немного экономнее — для нас это не самая большая проблема: мы все-таки бедный народ были, мы помним еще советские времена с их дефицитом, поэтому что-то накапливать — это у нас в крови немножко есть, мы к такому привычные! Думаю, гораздо хуже приходится немцам, которые привыкли жить всё лучше и лучше, а в один момент они даже не могут остановиться.

Мы-то не так хороши жили, мы такие — окей, поняли ситуацию, мы сейчас спокойны. Все — на огород, да», — сказал врач.

Внешние факторы сейчас больше способствуют возникновению повышенной тревожности, и когда она принимает нездоровые формы, от бессонницы о панических атак или депрессивных состояний, нужно искать помощь, и искать ее быстро, подчеркивает Таубе:

«Панические атаки — это уже клиническая ситуация. Советую первым делом поговорить с семейным врачом. Потому что мы (Рижский центр психиатрии и наркологии) семейным врачам тоже дали информацию. И есть всякие психологические приемы, когда человек сам себе может помочь, если эти приступы не так часто, например есть дыхательные техники.

Если всё серьезнее, то существуют лекарства, которые может выписать и семейный врач, но если что — то тогда семейный скажет, что это случай несколько тяжелее, и может направить на консультацию и к психиатру. Это серьезная вещь! И если приступы частые и по-видимому беспричинные — то это случаи, которыми мы в своем отделении неврозов и депрессии как раз и занимаемся».

Не менее серьезная проблема — депрессия. Если эмоциональное состояние человека нестабильно, имеет смысл прибегнуть к самотестированию, есть доступная анкета на сайте depresija.lv.

Самотестирование — хороший инструмент, чтобы проследить, как депрессия лечится или ухудшается, пояснил Марис Таубе. Но этого мало — нужно искать профессиональной помощи и получать ее. Он признал, что в Латвии пациенты с депрессией редко доходят до врача.

«С подозрением на депрессию я бы посоветовал пойти к семейному врачу, то даст направление к клиническому психологу на 10 сессий. Конечно, это опять не всегда сразу, там очереди... Но хотя ситуация в Латвии не идеальна, она не идеальная во всем мире — но все-таки есть какие-то возможности, хотя бы по зуму или скайпу, и это, наверное, первое, с чего стоило бы начать.

Второй вопрос — что дальше. Если психологи видят, что все серьезно, они говорят, что нужно идти к психиатру. (..) Главное, при депрессии иногда человек мнит, будто чувствует себя хорошо, у него вроде бы все в порядке по жизни — и он не понимает, что с ним происходит. Покажи ему такую анкету — он посмотрит и обнаружит, что ряд пунктов из нее точно были. И в конце концов увидит, что что-то не так, что нужно что-то предпринять для своего ментального здоровья. Но анкета в Интернете еще не диагноз, его должен поставить врач».

По наблюдению профессора Таубе и его коллег, в Латвии очень небольшой процент страдающих депрессией доходит до кабинета доктора:

«Профессор Ансонс проводил исследование, там получается где-то 7% у нас тех, у кого тесты показывают симптомы депрессии. А если смотреть, сколько обращается — конечно, больше и больше, но все-таки это очень маленькие цифры.

Если 2-3% обращается, а реально болеет 7-8%, очень большая «темная» масса людей остается. Такие люди, которые что-то делают сами. Мужчины пьют водку!

Как в семье бывает: спрашиваешь, у вас были родные с заболеваниями? — нет-нет, не было. А отец там пьет. Почему пьет? А человек всегда такой был — всё ему плохо, и он реально этим лечится! Или там всякие психосоматические болезни. Люди немножко мучаются, и у меня об этом сердце болит, что они не получают помощи и даже не понимают, что нужно бы за ней идти. Но ситуация с годами понемногу улучшается — я вижу, что люди меняются».

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное