Весь выпуск смотрите здесь
«Я считаю, что нация (или национальная политика) и национализм, как радикальное движение, это две разные вещи. Я считаю, что национальные партии узурпировали идею нации и превращают ее в радикальный дискурс. Так же, как очень часто права человека тоже становятся некой формой радикальной идеологии, но с левой стороны», — заявил Д. Ханов.
По его словам, если бы какая-то «национальная партия» сумела позаботиться о состоянии ветшающих объектов материальной культуры (например, на Большом кладбище), о большей и повсеместной доступности латышской литературы и др (условно говоря, «Райнис в каждый дом), «это был бы пример национальной политики по сохранению истории, литературы, наследия».
«А когда это направлено на истерию, на исключение других, тогда это ни коим образом не способствует стабильности латышского языка и латышской нации. Поэтому для меня этот парадокс всё ещё существует: национальные партии в основном делают то, чтобы нация осталась эксклюзивной, закрытой и тем самым осталась под угрозой», — считает гость «Открытого разговора».
Он отметил, что изначально — в конце XVIII, в начале XIX века — национализм во многих странах был прогрессивным течением, предполагая мобилизацию общество, открытие социальных границ (в противовес более раннему сословному обществу), распространение образования и др. Но со временем из прогрессивной и нередко гонимой идеи он во многих странах превратился в государственную идеологию, обрел крайне радикальные формы и в конце концов поспособствовал взрыву Первой мировой войны.
«Сейчас же нация должна консолидировать население, чтобы хотя бы сохранить прошлое. Я этого не вижу среди национальных партий. Те же депутатские квоты — их давно хватило бы на то, чтобы сделать проект, скажем, «Райнис у каждого дома»», — поделился Ханов.
