- Спрашиваешь, когда и как мы познакомились? Проще ответить, как мы, уже зная друг друга, впервые пообщались. Произошло это в республиканском Союзе композиторов. В конце 1970-х годов – то есть, достаточно давно. Организация тогда занимала один из этажей роскошного «Дома Беньяминов», где сейчас располагается дорогостоящий отель. Кстати, поликлиника для всех членов творческих союзов в то время располагалась в подвале того же здания, что было удобно. В ней мы вооружались справками - желательно со словами «практически здоров», - дабы соответствующие органы позволили пересечь границы СССР. Например, чтобы Норе Новик и мне выехать на гастроли фортепианного дуэта, который мы много лет составляли.
В Союзе композиторов в ту пору шло некое творческое обсуждение, после которого я, памятуя о весьма бурном потоке новых сочинений латышских авторов, адресованных дуэту Нора-Раффи подошел к Раймонду Волдемаровичу. Поговаривали, что если именно мы вынесли новосозданное сочинение на сцену, дали ему прозвучать под своими пальчиками - закупочная комиссия Минкульта оценивала опус по высшей оценочной категории, ибо дуэт имел хорошую репутацию.
Высказав почтение и интерес к творчеству Раймонда Волдемаровича, я добавил: «А, может быть, и для нас Вы что-то напишете, чем-то нас порадуете? Обещаю, что будем показывать произведение в достойных концертных помещениях». Маэстро не без симпатии все это выслушал, отметил, что в курсе наших творческих деяний и достижений. И обещался подумать...
Написал ли Паулс для нас специально? Нет, не написал. Но зато вскоре после разговора - моя идея, что ли, взрастила эти плоды? - в начале 1980-х создал кипу двухрояльных обработок рег-таймов Скотта Джоплина, которые в концертах азартно, с должным нервом, стал играть в ансамбле с виртуозным молодым пианистом Харием Башем, который тогда был при усиках (к слову: про его отца, хоровика-профессора Менделя Баша, в Латвийской консерватории годами бродила шуточка: «Зачем нам Гендель, зачем нам Бах, когда есть свой наш Мендель Баш»).
А что же я? Как реагировал? С интересом слушал, мог и могу лишь сожалеть, что упомянутые обработки пока остаются лишь в рукописях (иль ошибаюсь?).
Вообще, здорово, что Паулс столь много внимания уделял и уделяет молодым исполнителям. Умело высматривает их, «диагностирует», обучает, шлифует данные... Вспоминаются слова поэта Михаила Светлова: «Делясь опытом, ты делаешь молодых взрослее и сам становишься моложе».
Помню, что некоторое время Маэстро давал уроки в местной консерватории. Но быстро остыл и «слинял» - видимо, общая атмосфера показалась однообразно-унылой...
Не могу не сказать и о том, что Раймонд Волдемарович, будучи министром культуры Латвии, не одному мне из творческих людей - в отличие от отфутболивавших нас болтовней крупных чиновников вроде Альфреда Рубикса и Владимира Ильича Каупужа - своим авторитетным мнением конкретно помогал решать примитивные, на первый взгляд, но все же крайне важные для обращавшихся к нему деятелей культуры бытовые проблемы.
Лично мне он при встрече в служебном кабинете, ознакомившись со сложившейся жилищной ситуацией, коротенько сказал: «Нам должно быть стыдно...». И сразу же, по мере возможностей, откликнулся. Откликнулся коллегиально, по-руководительски, просто по-человечески... И, разумеется, безо всяких там намеков на принятые - как тогда, так и нынче – «поощрения»...
Спасибо, Маэстро!