У этого спектакля давняя история. Он был поставлен ещё в конце 80-х годов, когда Яков Рафальсон работал в Москве. Но не все произведения, которые были включены в постановку, пришлись по вкусу властям — и некоторые отрывки были запрещены к исполнению. И тогда актёр играть этот спектакль отказался вообще.
«Те произведения, которые я читаю, в основе своей в советское время можно было прочесть только под подушкой. Хотя для меня это не политика, это высокая литература — она рождает ассоциации», — рассказал Рафальсон.
Стихи и прозу дополняет музыка. Её подбирали вместе Яков Рафальсон и скрипач Гидон Гринберг — по ощущениям: Чайковский, Бах, Шостакович, Пьяцолла.
«Мы нашли то, что и ему, и мне казалось достаточно уместным, чтобы помогать произведению, а не формально — сыграл что-то, потому что надо заполнить чем-то», — отметил Гринберг.
В зале горит дежурный свет, чтобы видеть глаза публики, ведь спектакль — не просто чтение, а разговор с каждым зрителем, признаётся Яков Рафальсон.
«Тексты сильные. Не скрою, что поначалу я сам местами плакал, несмотря на то, что это сцена, я на ней, а не сижу в зале», — добавил Гринберг.
Рядом со стихами Наума Коржавина — стихи Федерико Гарсиа Лорки и Бориса Слуцкого, но основе всей композиции — Максимилиан Волошин с его запрещенным когда-то «Государством». А из прозы — Пётр Чаадаев, который в царское время за философические письма был признан сумасшедшим.
Премьера спектакля «Рафальсоната со струнными» — уже завтра.
