Поэтесса Вера Полозкова: искусство — это всегда служение

Обратите внимание: материал опубликован 8 лет назад

Поиски какой-то осмысленности в собственном существовании издревле толкали людей в религию и искусство. Причем последнее вышло из первой: изначально слагали торжественные стихи, пели гимны, рисовали картины те, кто служил религиозному культу. Поэтому и сегодня настоящее искусство — это всегда служение, заявила российская поэтесса Вера Полозкова в передаче LTV7 «Без обид».      

Не нужно путать веру и церковь, говорит поэт: церковь — это «организация людей, которая приторговывает богом» и которая «происходит из стремления властвовать и организовывать, руководить процессами, осуществлять политические какие-то вещи». Нужна ли кому-то церковь — зависит от самих людей и от «тех способов, что они выбирают, чтобы общаться с теми энергиями, которых им в жизни не хватает».

Пространство

«Любовь происходит с местом, и уже потом оно порождает какие-то сюжеты – другого характера: романтического, дружеского, рабочего. Первое, что с тобой происходит – это место. Чистое удовольствие от встречи с городами, которые я люблю, и даже если я приехала туда одна, ни к кому, и живу в отеле – ничто не умаляет того, что я встретилась с каким-то очень важным для себя переживанием».

По наблюдению Полозковой, подлинно духовные люди, подвижники встречаются среди представителей самых разных конфессий — и среди атеистов тоже.

«Смысл заключается в том, чтобы делать что-то более серьезное, чем просто покупка, чем вложение во что-то, что можно потрогать и взять с собой. И это очень сложно: ведь ты не можешь себе объяснить, зачем занимаешься заведомо невыгодным делом.

Вообще пассионарии, как мы их себе представляем и как их описал Лев Гумилев, и отвечают за то, чтобы делать нечто, не имеющее прямой материальной выгоды. И даже энергетической выгоды, даже материального удовлетворения это иногда не приносит — люди конкретно не могут объяснить, почему они это начали. Но это именно те ребята, которые меняют мир.

Есть люди, в которых есть какая-то избыточная, безумная энергия, та «солнечная батарейка», что заставляет их пускаться в исследования и дальние экспедиции, или, как в свое время Маркеса, запираться на целый год в доме без денег и писать книги, объясняя жене: «Извини, дорогая, мне нужно написать этот роман! Не знаю, что из него получится и на что вы будете жить все это время!» — и закладывая в ломбард ее фен... А жена носит ему сигареты и варит кофе. Вот эти вещи — они самые святые в мире», — считает Полозкова.

Время

Есть мнение, что время – это вообще воплощение бога в физических величинах. Что время – это бог и есть, только расплавленный и протяженный. «Время представляется мне мудрейшим из изобретений в этом мире. Да, для человека оно конечно – и было бы слишком скучно, будь это не так. Именно эта конечность бытия и сообщает всему происходящему столь острый смысл. Располагай мы бесконечным ресурсом – мы бы им вообще не дорожили. А факт, что мы когда-нибудь умрем, заставляет нас как-то шевелиться, чтобы наше существование не было совсем уж бессмысленным».

Быть же поэтом, художником, творцом – это всегда служение, подобное религиозному, подчеркивает она:

«Не было же когда-то никакого другого искусства, кроме религиозного. Все художники были иконописцами, или людьми, которые обслуживают храмы и храмовые пространства, все поэтические тексты слагались, выросли из молитв, заклинаний, разного рода культовых текстов. Поэтому настоящее искусство — это всегда служение, и люди искусства на самом деле очень мало чем отличаются от монашеского ордена.

Их мотивацию тоже очень трудно объяснить с точки зрения обывателя. Зачем этим безумцам ехать вшестером ночью репетировать открытый спектакль (как мы три дня назад)?.. Куча народу, технические службы, в чистом поле под дождем пытаются проговаривать текст внятно, добиваются быстрого переключения света в нужных точках.

Но это приносит им удовольствие! Это [для них] самое главное, что вообще в мире происходит».  

Парадигма служения, которое через страдания ведет к удовольствию — это иудео-христианская парадигма, отмечает Полозкова. Там любимый постулат – за всё хорошее когда-нибудь придется заплатить долгими страданиями. Верен ли он?

Люди

По окончании своего земного пути, как считает Вера Полозкова, для людей ничто не заканчивается:
«Я человек, в свое время зараженный-пораженный Индией, и считаю, что никто вообще не умирает, лишь переходит в какие-то другие состояния, которые отсюда невозможно себе представить, но тем не менее это не значит, что их нет.
Поэтому и души бессмертны, и какие-то формы сознания, возможно, способны как-то существовать далее. И уж точно – мы остаемся в том, что мы произвели на свет. В том, что мы оставили, как повлияли на людей. Как перезадали тон времени, в котором мы оказались. Ведь в том, что человек оказался здесь, имелся свой замысел – важно вовремя разгадать, какой».    

 

«Да нет, конечно! Мне кажется, вообще служить чему-то, а особенно тому,  что ты любишь больше всего на свете — это самое большое и высшее наслаждение. Вообще — это самое крутое, что может быть, когда ты в своей жизни оказываешься в потоке, в верном направлении — ну какое может быть страдание? Вот люди порой говорят: им тяжело с детьми, просто невыносимо — а у многих десятилетиями не получается зачать, и для них это было бы высшим счастьем: служение существу, ради которого вообще всем можно пожертвовать».

В современном мире, по словам Полозковой, люди порой забывают, что самые высшие радости – счастье, ощущение единения, семья, работа — это результат «очень длинного труда», в котором заложено и море удовольствия тоже. Наиболее ценны именно процессы, протяженные во времени, и вещи, которые делаются годами. Отношения, которые строятся десятилетиями. Дружба, заложенная с детства.

«Люди забывают, потому что мир-то бешеный! Но вот мне скоро тридцать — и для меня это становится всё яснее. Думаю, чем большему числу людей нам удастся об этом рассказать — тем лучше будет с выполненным заданием нашей жизни.

Не могу сказать, несут ли и мои стихи такую просветительскую функцию. Но мне нравится формула, которой поделились со мной, когда я была очень маленькой: что для осуществления любви  нужны три человека — он, она и поэт, который расскажет, что между ними происходит. Если и есть какая-то функция у стихов вообще, то они называют и объясняют людям [душевные] состояния и дают самые лаконичные, глубокие формулировки вещей и событий, происходящих во внутренней жизни. А с этим у людей всегда большие проблемы — с тем, чего нельзя назвать. Ведь происходящему во внешнем мире мы хотя бы знаем имена. А что происходит внутри… Вот для этого и нужны стихи».

Посмотреть полную видеозапись передачи можно здесь.

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное