— Петерис, как прошла церемония?
— Там было две церемонии в действительности. Сперва там был вечер в церкви, в такой интимной обстановке, звучала камерная музыка. А затем в Konzerthaus Berlin вручили приз...
— Он в виде камертона, как я понимаю?
— Он большой такой, из дерева вроде, но внутри там есть что-то вроде того, камертона. В Konzerthaus Berlin, в отличие от церкви, уже были разные «звезды», что говорится, телевидение и т.д.. Мне приятно получить эту награду! Это такой европейский эквивалент американского Grammy, номинаций было очень много, за диски вручали. Как рассказывали, номинантов в целом было более шестисот дисков в 21-й номинации. «Самый лучший певец», «Самый лучший инструменталист» и т.д.. Я оказался «самым лучшим композитором»...
— В вашей номинации было 27 человек!
— Они тоже наверняка хорошие композиторы, хотя я практически никого не знаю из них...
— Напомните, за какой именно диск вы получили награду?
— Я получил за альбом, выпущенный в прошлом году в честь моего 75-летия на музыкальном лейбле BR-KLASSIK. Он был записан как раз тогда, когда был этот вирус... В нем записаны четыре моих произведения — Musica serena, Musica dolorosa, Musica appassionata и второй концерт для виолончели Presence, который я написал для великолепной виолончелистки Солы Габетт.
Исполнителями сейчас были оркестр Мюнхенского радио (видимо, это часть большого конгломерата под названием «Баварское радио») под управлением дирижера Ивана Репушича, он хорват по национальности. А солистом концерта для виолончели стал очень хороший парень Владимир Синкевич. Он белорус, сейчас ушел в Берлинскую филармонию, но перед этим был солистом в Мюнхенском оркестре радио. Он сейчас живет в Германии, учился там.
Для меня это были совершенно незнакомые музыканты, но они оказались прекрасными. И для меня важно, что это представители демократической Германии, Хорватии и Беларуси. И я, представитель Латвии. Совместная химия получилась чрезвычайно хорошая.
На самом деле Репушич записал два моих диска, еще был с концертом для скрипки «Далекий свет» и еще какими-то струнными опусами.
— Как вы узнали о награде?
— Я как-то гулял по лесу в Аматциемсе, где живу, и мне позвонили. И вот теперь я оказался на большой сцене и кланялся.
— Вообще-то вы редко выезжаете из Латвии. Например, недавно вам присудили престижную премию в Стамбуле, вы туда вроде так и не поехали...
— Ну, сейчас мы пережили такое время пандемии. Два года никуда вообще не выезжал. Но сейчас я успел еще побывать и в Неаполе на фестивале, на котором я никого полностью не знал. Но мне позвонили и сказали, что очень хотят концерт с моей музыкой. И почему бы не слетать, тем более, если сейчас есть прямой рейс?
— Что там исполняли?
— Там было чудесно! Флейтист из Флоренции, игравший мои произведения для флейты и фортепиано, это было очень хорошо. И совершенно выдающийся струнный квартет из Милана, с которым я прежде тоже был незнаком.
Они играли мой пятый струнный квартет. Я его писал для всемирно знаменитого американского Kronos quartet, но мне кажется, что у этих миланцев было самое выдающееся исполнение этого моего произведения. И
солировала очаровательная итальянская скрипачка, которая все-таки играла, хотя за день до этого в вечность ушел ее любимый учитель. И она сказала, что во время исполнения это все так прочувствовала...
И был смешной случай. В начале июля я был в Северной Италии, один мой друг из Нидерландов там купил себе дом в селении в вершинах гор. И селение называется Виола, так музыкально! Он давно приглашал нас к себе, и наконец поехали. И в местном культурном центре устроили серию концертов. И исполнять мой третий струнный квартет приехал коллектив из Рима.
И вот первый концерт был вечером, солнце уже ушло за горизонт, и там вокруг было много-много каштанов. И они там напитки, кстати, делают не из винограда, а из каштанов. И вот в каштановом лесу исполнили первую часть, и все итальянцы стали кричать: Bravi! Bravi!
— Ох, у вас же там тишина по идее, нельзя аплодировать между частями...
— А было весело, потому что на крики сбежались собаки со всей окрестности и они начали тоже: «вау-вау-вау!» И после второй части тоже — Bravi! и «вау-вау-вау!» А в третьей части вообще генеральная пауза (специальная музыкальная пауза в нотах секунд на пять. — Прим. автора). И тогда публика снова начала так темпераментно аплодировать!
— Вроде все так не по законам классической музыки...
— Но все равно прекрасно! Жизнь прекрасна!