Книгу «Полет сокола» «собрала» воедино Гунта Балиня, некогда солистка латвийского балета. Книга, где собраны 23 воспоминания его близких, родственников (на вечере была мама Алексея и его сестра, приехавшие из белорусского Бреста), коллег – на двух языках. Латышском и русском. Книгу можно приобрести в кассах ЛНО.
Госпожа Балиня сообщила, что буквально за неделю до презентации, когда она распространила пригласительные, ей позвонили: «В латышском варианте вы пишете «Авечкин», а в русском – «Овечкин». Это ошибка, он Авечкин. У меня затряслись руки...» Уточнила. На могиле Алексея, скончавшегося в грустный понедельник 19 августа 2013 года, написано «Овечкин». Извините, что долго задерживаюсь на этой детали, но... а в латышском варианте изначально получилось «Авечкин».
Еще автор проговорилась, что есть одна роль, «которую Лёша не очень любил, но тут есть фото». Это «Золушка» (в той постановке знаменитого ныне Раду Поклитару Алексей танцевал совсем не Принца).
Глава латвийского балета Айвар Лейманис сказал: «Более выдающегося артиста балета на стыке 1990-2000-х в Латвии не было». Композитор Артур Маскатс сказал: «Это книга о любви». Всё. Ниже – текст трёх коллег Алексея, с которыми он танцевал.
Юлия Гурвич:
«Последние годы мы с Лёшей настолько сблизились... Как сиамские близнецы были, понимали друг друга с полувзгляда и без слов. Мы вместе прошли долгий и очень интересный и плодотворный творческий путь, прошли огонь, воду и медные трубы. По мере роста и развития наших с ним сценических образов я видела и чувствовала, что все его роли – это не пустая игра и не вымученное кривляние, а жизнь! Жизнь его героев, их эмоции, характеры,переживания...
Глядя в его глаза, я всегда получала ответы на все свои эмоциональные импульсы, а это для меня дорогого стоит! К каждому своему образу Лёша подходил очень продуманно и скурпулёзно и никогда не позволял себе работать в стиле «и так сойдёт», даже в периоды усталости или недомогания. На сцене, помимо душевной открытости и теплоты, он всегда давал мне то чувство уверенности и стабильности, которое очень важно в партнёрстве. С особым удовольствием мы вместе исполняли наши партии в спектаклях «Жизель», «Ромео и Джульетта», «Укрощение строптивой», «Светлый ручей» и «Кармен». Это те спектакли, в которых огромная палитра эмоций – от радости и юмора до трагедии, и Лёше были интересны именно такие, эмоционально содержательные образы. А «Отелло», я считаю, стал его коронным и одновременно роковым спектаклем. Я благодарна Богу за то,что большую часть своей творческой жизни провела вместе с таким прекрасным человеком и профессионалом своего дела!»
Виктория Янсоне:
«Лёша... Лёша... Он всегда Лёша для меня. Алексей Авечкин – только в программке. Нас сблизил спектакль «Ромео и Джульетта». Тогда, в 1998-м, совсем юные и неопытные, мы самозабвенно отдавались роли и без намёка на сдержанность проживали каждый спектакль от и до. И физически, и эмоционально. Каждый раз, встречаясь на балу пронзительным взглядом, мы влюблялись. Издавая безмолвный стон ужаса над бездыханным телом Ромео, я по-настоящему ощущала страх и боль потери, обречённость и безысходность. Я всегда плакала, даже на поклоне.
А после спектаклей он не мог заснуть. Порой до утра смотрит кино, отвлекается, а сон всё не приходит. Для него каждый выход на сцену – нет, не маленькая – самая настоящая, БОЛЬШАЯ жизнь. Говорят, актёры всегда носят маску. Они играют на сцене, играют в жизни. Лёша никогда не играет. Ни на сцене, ни в жизни. Да, он многое скрывает от нас, но НИКОГДА не лжёт, не притворяется. Он располагает к чувственному слиянию в танце, он откровенно шутит с нами, близкими ему балеринами, он по-мужски поддерживает дружеским плечом за пределами театра. Лёша, Лёша, Лёша... Твоё тепло навсегда в наших сердцах».
Маргарита Демьянок:
«У меня было с ним много спектаклей, самые запоминающиеся – «Анна Каренина» Эйфмана и «Серебрянная фата» в постановке Кшиштофа Пастора. И все-таки – «Лебединое озеро». Это был первый мой с ним спектакль. Который мы начали вместе готовить в 1998-м, когда он только приехал в Ригу из Беларуси. Очень целостный был человек. С одной стороны, закрытый, с другой – общительный со своими. Если он общался, то это он был доверительным до конца. И очень естественным, несмотря на то, что занимался все же театром. В жизни он мне многим помог – безвозмездно. Сердцем помогал. Он заменил мне отца, а потом и отца моему сыну. На протяжении 16 лет он был той большой стенкой рядом, о которой мечтает любая женщина. Он был Друг. Такие личности редко рождаются».
