- Сперва я жила в Нью-Йорке, теперь в Лос-Анджелесе. Родилась в семье музыкантов, училась музыке с самого детства, в театре оперы и балета выступала с двух лет. Оттуда уехала в Москву в учебных целях. Но там поняла, что музыка, которую я хотела петь, в России мне исполнять не удастся.
- Почему так?
- Потому что не хотела петь по-русски, а у меня был американский репертуар, я очень много слушала Уитни Хьюстон, Мэрайя Кэри и всегда хотела соответствовать их уровню. Популярная русская музыка, как традиция, меня никогда не притягивала. Мне очень нравится классика, я на ней выросла – Чайковский, Рахманинов, Шостакович, но дальше этих трех композиторов мой интерес не пошел.
Я решила развиваться как-то дальше, а возможности этого не было. Возможности учиться, путешествовать, получать образование за рубежом у моей довольно простой семьи никогда не было.
В Москве я училась в государственной классической академии имени Мемамида (сейчас он называется иначе), где пять отделений - философия, математика, медицина, юриспруденция и...музыкальная мировая культура.
- Неужто нельзя было петь в России по-английски?
- В России это тогда вообще было не нужно.
И где бы я не находилась, мне говорили: «Что ты страдаешь со своей Мэрайей Кэри, пой по-русски, ты же русский человек!»
Ничего политического, просто мной двигало желанием петь эту музыку, а люди этого не понимали, они пели шансон и т.д. Меня от этого, так сказать, не перло. Я выступала со своей музыкой в конкурсах, многие конкурсы выиграла. Каждый конкурс давал мне толчок и выводил на новый этап. И я регулярно слышала вокруг: «Тебе надо в Америку ехать!» И в 19 лет я уехала в Америку. Одна. Так получилось.
Я откладывала деньги на эту поездку. Я верю в энергию мысли, мы притягиваем то, о чем мечтаем. Мой одноклассник из Саратова разыскал меня в «Вконтакте» и сказал, что его девушка едет в Нью-Йорк во второй раз, что это замечательный город, и мне его надо обязательно увидеть. Мама согласилась, помогла: езжай, пробуй себя. Я поехала по обмену студентов и в Нью-Йорке в первый же день почувствовала себя, как дома. Я вдруг поняла, что здесь мне дадут делать то, что я хочу и что тут я могу быть сама собой. Это была вообще моя первая в жизни поездка за границу. В первый раз в жизни села в самолет и полетела в Нью-Йорк.
- Благодаря чему вы сразу ощутили себя в Америке как дома?
- Там случилась важная история. Мой одноклассник встретил меня в аэропорту, и мы поехали в «Асторию» в Бруклине. И потом мы поехали в Центральный парк, там мой друг работал рикшей, он мне помогал в ранней молодости в Саратове с английским, потому что у меня был тогда даже не нулевой, а негативный английский. Я ничего не понимала в компьютерах, он помог - кармическая связь, родной человек. Его зовут Стас и он сейчас живет в Питере, он не остался в Америке, стал автомехаником.
Так вот, мы поехали с ним в парк, и он дал мне свой ноутбук. Сказал: пока я катаю туристов, ты сиди, жди, играйся в ноутбуке. Я села на травку, это был июнь... и меня просто разморило. Я заснула. Прошло три часа, я открываю глаза и думаю: ну все, меня обокрали, нет ни документов, ни денег, ни ноутбука.
Я спросонья начинаю себя щупать и понимаю, что все на месте. Где еще в России ты заснешь в парке и останешься вообще живым?
Я смотрю вокруг, палит солнце, а травы... нет. И только после этого понимаю, что вокруг меня молодые люди в бикини, они закрыли всю травку одеялами и полотенцами и загорают. Это был мой первый культурный шок в Америке. Я поняла, что эта страна реально для меня. И в первый день почувствовала себя в Америке дома.
- С чего вы начали в Нью-Йорке?
- Так сложилось, что люди, которые обогрели меня на первую ночь, оказались знакомы со всей русской комьюнити в Бруклине. И сын этих людей оказался другом девочки, которая пела в одном из русских ресторанов в Бруклине.
Моя мама приехала вдогонку за мной на следующий же день (у нее был отпуск, и мы всегда с ней тесно связаны, она всегда была моим проводником). Я не умела себя продвигать, а мама всегда говорила, что надо рваться вперед. И так случилось, что к нам на завтрак пришел сын хозяев дома, который работал в Sony music, занимался какими-то лазерными разработками. Мама толкает меня: «Покажи ему свою музыку!». Я показала. Он сказала: «О, гениально, ты поешь, без акцента!». Я подумала, как прикольно, что меня оценили так сразу. Он сказал, что у него подруга поет в ресторане «Татьяна», давай ей позвоним, можем, найдем тебе работу.
И как раз в этот же день в этом ресторане их самая главная певица объявила, что уходит в декрет. Я пришла, там был конкурс, десять местных девочек на место. И взяли, конечно же, меня почему-то!
Конечно, пришлось немного поступиться принципами: дескать, я выиграла столько конкурсов, а тут надо «Люли-люли» петь. Но зарабатывать деньги мне пришлось.
Первые два года были в Нью-Йорке - выживание, привыкание к менталитету. Были тяжелые годы, я зарабатывала на адвокатов, подала на экстраординарную визу, а через два года получила грин-карту. Жила на втором этаже ресторана и не понимала, когда день, а когда ночь, потому что не было окон.
Но когда я приехала, у меня были две тысячи долларов, на которые я купила офигительную мебель, которая стала моим талисманом, она путешествовала со мной через всю Америку. С ней я потом поехала в Лос-Анджелос по контракту. Вместе с мамой, которая сейчас стала пекарем-поваром, готовит сладости с русской направленностью. Хотя она академическая скрипачка, 25 лет перед этим гастролировала по миру - Китай, Япония, Германия. Все мое детство она отсутствовала и меня воспитывали бабушка и тетя. Воспитывали меня очень правильной девочкой - правильной в русском понимании этого слова.
К сожалению, эта правильность только мешала мне по жизни и Америка эту правильность из меня, слава богу, вытрясла.
- Правильность в каком смысле?
- Лимитация, ограничение.
Постоянно надо быть такой, какой бы тебя хотели видеть люди. Так называемое общественное мнение при этом очень важно. Нужно делать так, как надо делать. В Америке таких понятий нет.
Когда в России спрашивают девочку, кем она хочет стать, то обычно отвечает, что - балериной, и т.д.
Когда в Америке задают такой вопрос обычно отвечают, что я хочу просто стать счастливой.
До приезда в Америку у меня вообще не было ощущения своей личности. Я должна была быть как все, но не могла себе это позволить, но наличие таланта и желание петь мною двигало, куда - не понимала. Сейчас понимаю, что проблема была не в стране, а в моем менталитете. И теперь куда бы я не приезжала - в Лондон, в Ригу, в Россию, на Кипр - мне везде классно. Чувствую, что сейчас обрела внутреннюю свободу и занимаюсь своим делом в удовольствие, и живу в удовольствие. Секрет внутреннего покоя и баланса - я к этому долго шла. Но знаю, что некоторые и за всю жизнь к этому не могут прийти. Америка дала мне толчок быть гибкой и научиться быть собой. В России этого не было совсем.
- С чего началась ваша карьера в Лос-Анджелесе?
- Я попала опять же в русский джазовый бэнд. Выступала уже в элитных джазовых клубах, где выступают все мировые звезды джаза. Это был очень хороший опыт, мы записали несколько альбомов музыки, потом мои песни стали петь многие значимые музыканты, на которых я выросла. Я пою соул, американский поп, r`&`b. Потом пошли контракты с лейблами, я пишу музыку. В музыкальной Америке основные деньги крутятся в написании композиций. Зарабатывают деньги те артисты, которые пишут, а не те, которые только поют. Я поняла, что это хорошее направление и его надо развивать. Америка научила меня делать разные вещи хорошо. Нужно развиваться, писать свою музыку, если есть что сказать.
Сейчас я занимаюсь звукопродюсированием. Выступала с Томом Джонсом и многими другими музыкантами мирового калибра. Преподаю, у меня большой класс, более тридцати человек. Я сама прошла обучение у известного американского педагога Николаса Купера, а, это педагог Селион Дион, Бионс. И он сам мне сказал: тебе надо преподавать, у тебя есть знания. Могу сказать только спасибо Вселенной, что жизнь в Голливуде у меня складывается намного лучше, чем я могла себе представить в России.
Кстати, последняя моя песня собрала более десяти миллионов «стримов» онлайн. Сейчас я вошла в членство в звукозаписывающей академии Grammy. Моих достижений на сегодняшний день хватило, чтобы они меня приняли. Туда можно попасть только по рекомендации, в результате имеешь доступ ко всем мероприятиям, доступным только этой комьюнити. Там правильные люди, с которыми нужно общаться, и ты можешь быть номинированным, если выпускаешь правильный продукт.
- Какими судьбами вы в Риге?
- Рига является частью моего тура, который организовала сама. Сидя в Лос-Анджелесе я понимала, что мне хочется быть не только педагогом, вокальным продюсером, но и то, что мне хочется с миром делится моей музыкой. Выступать перед публикой, видеть реакцию людей. Все началось с Москвы, где я провела девять мастер-классов, в том числе в Московском государственном институте культуры, еще были два частных мастер-класса, где были и люди с Первого канала. Был класс для детей музыкального отделения школы Лядова и джазового отделения под управлением Леонида Агутина...
Потом был концерт и мастер-класс в Киеве, следом - Лондон с двумя концертами и одним мастер-классом, теперь Рига, куда меня пригласила продюсер Галина Полторак (с ней я познакомилась во время конкурса в Доминиканской Республике), а потом Кипр и Израиль.
- В Ригу вы прибыли в качестве биофонолога. Как вы пришли к этой профессии?
- Это даже не профессия, а призвание. Биофоника - это такое менторство, связанное с дыхательной наукой. И с ней я связана еще по России.
Дело в том, что в семь лет мне диагностировали астму. И все мои попытки петь лучше были связаны с тем, чтобы избавиться от астмы. Мне говорили - иди в певицы и астмы не будет. Но чем больше я пела, тем больше у меня были проблемы с дыханием. Все говорили умные слова про диафрагму, но как делается правильное дыхание - никто не говорил. И уже в Москве, учась в академии, в мою жизнь пришел человек, который изменил многое в моем мышлении и дыхании.
Это ученый и оперный певец Петр Терентьевич Гончарук, который изобрел и запатентовал свою собственную науку «биофоника». Сам он из Крыма, сейчас живет в Киеве, ему уже где-то за 80 лет. У него нет семьи, детей, всю жизнь он посвятил биофонике. Последователь Шаляпина, он всегда был помешан на искусстве дыхания.
В Риге я провела мастер-класс в бизнес-школе RISEBA, а также провела мастер-класс артистами Рижского русского театра им. М.Чехова, была также и ваша легендарная артистка Нина Незнамова. Всех их интересовали дыхание, выносливость певческая, речевая, как они работают со словом. Посмотрела спектакль "Легенда о пианисте" с вашим молодым артистом Максимом Буселом, поражена огромным количеством текста! Его потрясающей пластикой, его голосом! И великолепным пианистом Улдисом Мархилевичем.
Кстати, Максим же был в Голливуде в гостях у вашего знаменитого мецената Бориса Тетерева. с которым я тоже некогда познакомилась в Голливуде, в ресторане. Борис удивительный человек, высокий эстет. Часто бывал на моих концертах, он верный слушатель, всегда с цветами. И когда мне надо было записывать кавер-версию песни, он даже разрешил сделать запись у себя дома, где у него стоит красивейший рояль «ролс-ройс». Вот так, Борис из Латвии, а встретились с ним в Америке - мир тесен!