- Виктор, расскажи, какими судьбами ты был знаком с великим чемпионом?
- Для меня он всегда был просто дядей Мишей. Я с семьей (отец Курт Шварц был первым директором атомного реактора в Саласпилсе, сейчас в ФРГ) жил на улице Сколас. А дядя Миша - неподалеку, на улице Горького (ныне Кришьяна Валдемара). Так что Таль много раз приходил к нам в гости. И мы к нему ходили. Он периодически сидел на кухне, куда выходил курить, общался с моей бабушкой. Именно он научил меня играть в шахматы.
- Каким образом?
- Просто показал, как правильно ходить, и привил любовь к этому виду спорта. Так что я в свое время даже стал кандидатом в мастера спорта по шахматам. После школы, в которой нам задавали домашние задания – разобрать партию в шахматы, – он никогда мне не помогал. Заставлял все делать самому.
- А с самим Талем играл?
- Конечно! Сотни раз! И каждый раз он говорил, на каком ходу отберет у меня ферзя. Обычно брал на восьмом. Так что играл, как минимум, сто раз, но ни разу не победил. Один раз я вничью свел партию, но не исключено, что Таль просто поддался (смеется).
- Но какие-то наставления чемпион давал?
- Один раз в жизни он анализировал мою партию, ту, которую я выиграл на турнире на улице Суворова (сейчас Чака). Пришел к нему с тетрадкой, и мы разбирали. «Почему ты сделал этот ход?» – спрашивал. А я даже не знал, почему его сделал. И дядя Миша мне ответил: «У тебя интуиция чемпиона мира, конечно, но ты им никогда не станешь, потому что ты ленивый!».
- Когда в последний раз видел Михаила Нехемьевича?
- В последний раз я его видел году в 1988–1989-м, перед его отъездом в Германию. А потом был на похоронах Михаила в Латвийском обществе еврейской культуры, что на Сколас, в пяти шагах от моего дома. На похоронах все были - начиная от Паулса. Вся Рига его знала.
- Каким Таль был в жизни?
- Он был действительно гениальным, эрудированным и всесторонним человеком. Отлично играл на пианино. Чувство юмора великолепное. Одной фразой мог осечь человека, который ему чем-то надоедал. Иногда это было обращено в шутку, пристающие понимали, что это так, но сразу «отлипали».
- Как часто ты был с отцом в гостях у чемпиона?
- Не считал, но очень часто. Благодаря этому его квартире на Горького, 34, в своем детстве я видел великих артистов: Ростислава Плятта, Анатолия Папанова, Евгения Лебедева... Познакомился с врачом и одним из самых близких друзей дяди Миши – Леонидом Гейхманом, который старался спасти в августе 1987-го жизнь Андрея Миронова. Позднее, к сожалению, из-за переживаний его сердце не выдержало – его не стало в ночь, когда нашему гроссмейстеру делали очень серьезную операцию...
Таких веселых вечеринок на Горького было очень много, иногда мы оставались у Таля с ночевкой, хотя до дома – всего пара минут ходьбы. И не важно, во сколько дядя Миша ложился спать – в два ночи или в пять-шесть утра, – но всегда просыпался в семь утра.
Я слышал, как в соседней комнате расставляются фигуры, и он начинает анализировать партии из большого такого каталога венгерского. Там тысячи партий были. Находил ошибку игрока, расставлял фигуры обратно – и следующая партия. Мне он говорил, что в голове должно быть минимум две тысячи партий. У него столько и было как минимум – и в каждой он знал, где и как кто ошибся. Память феноменальная – наверное, потому он владел шестью или семью языками.
Тогда же и с Жанной Таль познакомился?
С дочкой дяди Миши знаком с пеленок. А еще я приятельствую с сыном Таля. Гера был одним из лучших стоматологов в Латвии, сейчас он живет в Израиле. Мы с ним общаемся – минимум раз в месяц, по интернету, конечно. У нас братские отношения, и он для меня – пример для подражания. Когда он приезжает в Ригу, мы всегда встречаемся у меня на кухне, той самой. Есть даже фотки с Герой и дядей Мишей. На одной из них он вместе с моим отцом, женой Надей и дочками, которые в детстве, кажется, немножко были в меня влюблены (смеется).
