Вышеназванная акция, как уже писал Rus.LSM.lv, стартовала в январе - тогда речь шла о домашней утвари, продолжилась в феврале - встреча посвящалась текстильным изделиям, в марте наступило время фотографий, в апреле очередь дошла до орудий труда.
«Нельзя же всё время о материальном – без духовных, сакральных артефактов невозможно представить жизнь человека», - подчеркнула глава Центра белорусской культуры Жанна Романовская и рассказала о хранящемся в ее семье католическом кресте: «Его подарили родители мужа после нашего венчания в 1989 году. В то время уже всё было можно, за поход в церковь не устраивали разборки на работе или по месту учебы, но мы всё равно свое венчание особо не афишировали. Муж вспоминает, что этот крест всегда, сколько он себя помнит, был в родительском доме в Беларуси. Теперь он у нас, хотя я сама православная».
Некоторые участники встречи не принесли хранящиеся дома старые иконы, ограничились их фотографиями. Говорят – не дело это – из избы иконы выносить.
«Я мамину икону из дома не выношу. Она мне после смерти мамы досталась. Помню, как мама перед ней молилась, просила для нас, детей, у Бога здоровья и прочих милостей. Я ей не перечила, но про себя ворчала: зачем просить, мы и так всего добиться можем – сами, без помощи Бога… А теперь сама прошу для своих детей и внука. Я была атеисткой, но так случилось, что после очередных курсов научного атеизма я поверила в Бога», - поделилась Вера Сухарева.
«Моя мама все молитвы знала наизусть, много молилась, детей в костел водила – до исповеди и так – по праздникам. Учителя же вылавливали «костельных» и потом на линейке стыдили, но я ни разу не попалась. Сейчас понимаю – хорошо, что мама приучила к настоящей вере – не фанатической, а человеческой. Я молюсь на польском языке, хотя в жизни говорю на русском и белорусском», - рассказала Мария Пометько.
Анастасия Лукашенок принесла часть иконы-складня: «Это наша семейная реликвия, знаю, что очень-очень старая. Мои далекие предки жили в Карелии в старообрядческой общине, и там изготавливались иконы-складни – двустворчатые и трехстворчатые. В моей семье сохранилась одна часть, было бы интересно найти другие – мама утверждает, что все иконы родовое гнездо не покидали. Значит, надо искать у родственников».
Инесса Козловская с улыбкой рассказывает свою историю: «У меня очень «молодой» сакральный артефакт. Купила в Иерусалиме иконку, ничего не просила особенного у нее, только сына хотела – дочки в семье есть. И родился сын, когда мне уже было за сорок. Такая вот чудесная иконка из Святой земли…»
Страстный коллекционер всего старинного Николай Павлович показал участникам встречи много религиозной литературы, изданной в середине девятнадцатого века и позже, принес молитвенники на разных языках, в том числе и на латгальском, семейные иконы.
«Я с детства всё старое подбирал и в дом тащил, всё церковное любил. Батька милиционером работал, но мне ничего не запрещал. А как вышел на пенсию, хотел сжечь все мои старые книжки. Объяснил так: «Я больше не работаю в милиции, защитить тебя, если что, не смогу».
Я много лет костелы ремонтировал. Неприятности случались – разбирали меня на парткоме, я ж еще и коммунистом был. Однажды вынесли строгий выговор, но и это меня не остановило: за день работы в костеле платили 25 рублей, это очень хорошие деньги. Да еще и кормили два раза. И столько старых вещей вокруг», - вспоминает Павлович.
Будду он принес просто так – чтобы разбавить христианский колорит. В годы Первой мировой войны в окрестностях Даугавпилса сражалась бурятская воинская часть, буряты же, как известно, - буддисты. Израненный осколками Будда сейчас находится в музее «У коменданта», расположенном в Крепости.
Хоровая капелла «Спадчына» Центра белорусской культуры на встрече презентовала премьеру – песню на стихи Янки Купалы, чей 140-летний юбилей отмечается в этом году.
По материалам акции «Артефакты моей семьи» планируется издать брошюру или буклет.
Дни белорусской культуры в Даугавпилсе продолжаются. Подробная программа - тут.
