Айвар Лейманис: «Мы не боимся рисковать»

А незадолго до премьеры  Rus.lsm.lv побеседовал с художественным  руководителем нашего балета Айваром Лейманисом.

— За сезон мы всегда делаем две балетные премьеры, — напомнил он для начала. — Бывало, выпускали и три, но это трудно, потому что у нас очень большой репертуар. 17 полнометражных названий, все это надо репетировать, надо танцевать. Кроме того, еще и спектакли на Новой сцене, и гастроли, по Латвии и за рубежом. Так что оптимальный вариант — это две новых постановки.  И особенно если это совершенно новая оригинальная хореография, как  в нынешнем сезоне.

Подготовка мировой премьеры требует и вдвое больше  времени.

Что касается балета «Дон Жуан», думаю, думаю, результат получится интересный. Над спектаклем работает интернациональная бригада. Хореограф Хулио Аросарена – кубинец по происхождению, но танцевал в Лозанне, где был звездой в театре Мориса Бежара. Знаменитый художник по костюмам Алан Хранитель одевает в свои костюмы легендарный  «Цирк дю Солей» (Cirque du Soleil). Валентину Турку мы знаем как хореографа по нашей постановке балета «Ромео и Джульетта», а теперь  она выступила в качестве драматурга проекта и придумала новые характеры  и даже новые персонажи, скажем, как бы второе Я и идеал Дон Жуана… Востребованный во всей Европе художник по свету Франц Маннерт, тоже  из Компании Бежара. С художником Марко Япелем мы работали неоднократно, и он создал очень интересную сценографию.

— Как родилась идея этого проекта?

— Однажды мы с дирижером Мартиньшем Озолиньшем  оказались в отпуске в Норвегии.

Сидели как-то посреди океана в лодке, ловили рыбу и размышляли о том, что надо бы у нас сделать балет на музыку Моцарта. 

И Мартиньш сказал, что балетную аранжировку музыки Моцарта прекрасно может сделать знаменитый ударник, вибрафонист Андрей Пушкарев, выступающий по всему миру с оркестром KREMERata Baltica.  Андрей согласился сотрудничать с нами, и  наша идея начала развиваться дальше.

Когда я ставил в Словении балет «Корсар»,  мы встретились там с Валентиной Турку, поговорили о возможных в будущем совместных проектах и темах – с учетом того, что наша публика хочет смотреть большие полнометражные сюжетные балеты. Начали перебирать названия, и всплыло – «Дон Жуан». А почему бы нет?! А кто это может поставить?.. Так постепенно складывался этот пазл. 

— Фактически, вы заняли всех своих солистов и солисток?

— Да, здесь очень много ролей, и мужских, и женских. Причем, не скажешь, что Дон Жуан – единственный главный герой. И у Лепорелло, и у донны Эльвиры, и у других персонажей множество сольных выходов, дуэтов… Работа есть и для кордебалета. 

Этот  спектакль  будет абсолютно отличаться от всех постановок нашего репертуара. Мы не боимся делать мировые премьеры. Я  был в марте на конференции в Амстердаме, куда съехались руководители самых больших балетов мира.  И  Тед Брандсен, возглавляющий Амстердамский Национальный балет (Ted Brandsen, Het Nationale Ballet)  привел нас в пример: «Вот видите, пока мы тут думаем, что надо поставить, в Риге уже шесть полнометражных балетных мировых премьер сделано в нынешнем веке!». И вот в  этом сезоне у нас их еще две!

Но если посмотреть афиши европейских театров, получается, что одни и те же постановки циркулируют по кругу.

Возьмем прекраснейший спектакль Кристофера Уилдона  «Алиса в Стране чудес» — он сейчас всюду, и в Стокгольме, и в Дании, и в Австралии… Или посмотреть современный «золотой фонд» — спектакли Кеннета Макмиллана, или «Онегин» Джона Кранко, который идет и в Мюнхене, и там, и там, и там… Мы же стараемся быть другими, разнообразными, идти по собственному пути. 

— Хотя это обходится значительно дороже?

— Это дороже и это риск. С одной стороны. С другой, когда я в Словении впервые увидел великолепный спектакль «Пер Гюнт», к примеру,  то сразу понял, что его необходимо перенести на нашу сцену. Хореограф Эдвард Клуг  его постоянно ставит в Нидерландах, в Штутгарте, в Цюрихе… Тем не менее, я решил, что надо брать немедленно. И хотя у Клуга это эксклюзив на два года,  я попросил: «Эдвард, пожалуйста, мы далеко друг от друга находимся, ну не будем мы еще год на гастроли ездить с этим твоим спектаклем»… И договорились, «Пер Гюнт» у нас вышел прошлой осенью и уже второй сезон идет с огромным успехом. А вот мировая премьера может и не получиться. Поэтому

мы крайне осторожны при выборе темы для такого проекта, выборе хореографа и всей творческой группы.

— Но, кажется, в этом отношении у вас до сих пор были, в основном, удачи?

— Ну, случались такие отдельные промахи. Скажем, если спектакль состоит из трех одноактников, один из них мог бы быть и получше. Создали мы как-то необычную  программу, там три западных хореографа делали три одноактных балета на музыку латвийских композиторов.  И хореография была довольно интересная, — но  публика не шла! Через полтора сезона пришлось снять с репертуара. А следующим вечером одноактных балетов, осенью 2015-го,  был  «Болеро» («Болеро», «Дафнис и Хлоя», и «Выставка картин»), — и до сих пор билетов на него не достать. 

Я уже смеюсь: чтобы продать спектакль, надо иметь в названии хотя бы одно из трех слов — танго, болеро или Кармен.

— А как с «Отелло» в оригинальной постановке Сигаловой?

— Сначала балет шел хорошо.  Но очевидно, круг зрителей, желающих видеть подобного рода спектакли, невелик, и вскоре посещаемость упала, поэтому «Отелло» тоже ушел из репертуара.

— Есть у  вас ли возможность и были ли случаи возобновления  новых современных постановок через какое-то время, когда «подрастет» новый зритель?

— В современном балете очень быстро меняется эстетика и техника танца,  даже световая техника, и лучше  делать что-то новое.  Возобновляется, в основном, балетная классика. И мне очень жаль, например, что ушел «Песочный человек» в хореографии Кристиана Шпука. Великолепный, очень красивый спектакль, по всем компонентам, — от хореографии, до оформления и исполнения.  Но он, опять же, был на  любителя. Впрочем, я рад, что круг зрителей, которые хотя видеть такие спектакли, все  же ширится.

А вот в прошлом сезоне мы возобновили большой романтический балет на дивную музыку Иоганна Штрауса  «У голубого Дуная», приурочив это событие к  110-летию со дня рождения его хореографа, легендарной Хелены Тангиевой-Бирзниеце. Так сейчас едва успеваем добавлять двойники (два спектакля в день, — Ред.), и как только в кассе появляются билеты – так их сразу нет.

— Вторая мировая премьера сезона, посвященный 100-летию ЛР балет по мотивам пьесы  Блауманиса «Дни портных в Силмачах», намечена на середину апреля?

— Да, и это, разумеется, тоже огромный риск, потому что о пьесе и о том, как ее ставить, у каждого латыша есть свое мнение.

Юрис Карлсонс (у нас шли его балеты «Серебряная завеса» и «Карлсон летает») написал яркую музыку и назвал свой балет по главной героине — «Антония #Силмачи».

Там есть и очень липучие мелодии, и очень современная симфоническая музыка, очень динамичная музыка. В пьесе сочные характеры, я начал работать и из тринадцати номеров первого  акта девять уже поставил.  Там интереснейшие образы. Допустим, треугольник главных героев – Алексис, Элина, Антония. Три бабки. Трое молодых – Иевиня, Карленс, Рудис. Еврейская  тема – Еске, Абрам, Зара…

— Но это у вас уже в сторону классического балета?

— Как раз в сторону  современного!