— Сергей, что за «Черновик»? О чем пьеса, жанр?
— Текст был написан в начале 2019 года, опубликован летом этого же года. Это пьеса о людях, которые живут в замкнутом пространстве, со своими травмами и проблемами, но по большому счету им в этом состоянии комфортно, а попытки изменить что-либо, которые они предпринимают — это больше для видимости, для того, чтобы убедиться, что они еще живы, но в итоге выходят лишь некие симуляции.
— Сколько героев?
— Персонажи, а их четверо — Мать, Сын, Тень отца и инфернальная Азиза, находятся в некотором безвременье, где, как и в нашей жизни сейчас, все смешалось, и непонятно, где реальное, где вымышленное, где прошлое и настоящее и каким будет будущее.
— Были ли уже постановки этой пьесы?
— Нет, Рижский Русский театр имени Михаила Чехова будет первым, и я благодарен театру и питерскому летнему фестивалю «Точка доступа», который участвует в копродукции, что они пошли на этот эксперимент.
— Как пришла идея ставить сейчас в Риге онлайн?
— Это идея Влада Наставшева. Находясь в самоизоляции, которая в Латвии была провозглашена чуть раньше, чем в России, он перечитал мою пьесу и подумал, что этот материал хорошо ложится на сложившуюся ситуацию, и именно в формате онлайн-показов. Я с ним согласен. Тем более мы уже давно думали, что нужно сделать что-то совместное новое.
КОНТЕКСТ
Сергей Уханов родился в Барнауле (1975 г.), живёт в Санкт-Петербурге. Закончил медицинский университет, по специальности не работает. Дебютировал в печати в 2002 году, публиковался в альманахах «Вавилон» и «Митин журнал».
«Перверсивно-эротическая образность, переполняющая лирику Уханова, не носит, по сути дела, провокативно-эпатажного характера (хотя и может у ханжески, да и просто традиционалистски настроенной части публики ассоциироваться именно с такой моделью литературного поведения). Важнейшим свойством поэзии Уханова оказывается как раз герметичность, по определению противоположная эпатирующему жесту, нацеленная вовнутрь, а не вовне». (Данила Давыдов)
Автор книг «Дерзкий язык» (стихи, 2009), «Черная молофья» (проза, 2011), «Фьють» (стихи, 2014).
— Как вообще относитесь к жанру онлайн, смотрите ли по своему телевизору? Или театр — только живое дело?
— Нормально отношусь, телевизора у меня нет 20 с лишним лет, но с ноутбука я смотрю в том числе массу постановок. Как вы знаете, почти все театры раскрыли сейчас свои архивы и выкладывают в сеть отличные вещи, вот, например, навскидку три последние архивные спектакля, которые я с большим интересом посмотрел — «Мамаша Кураж и ее дети» по Брехту, «Вакханки» Грюбера, «Гамлет-машина» Уилсона, а вот три совсем свежих постановки — «История самоубийства» Кэти Митчелл, «Три сестры» Сьюзан Кеннеди и «Репетиция. История театра» Мило Рау.
И все абсолютно нормально и живо смотрится, даже несмотря на плохое качество записи в некоторых случаях, но в этом даже есть какое-то свое очарование. Но вообще беда в том, что человек привыкает не только к онлайн-показам, но вообще ко всему, и причем довольно быстро — вот и я уже не мыслю своей жизни без маски и перчаток, будто в них родился.
— Как идет репетиционный процесс?
— Репетиции в самом разгаре. Мы регулярно созваниваемся и списываемся с Владом, проясняем какие-то места в тексте, обсуждаем вариации подачи. Не могу сказать, что я активно вмешиваюсь в процесс — во-первых, я доверяю Владу, во-вторых, я отношусь к тем авторам, которые пропагандируют тотальную свободу в принципе, и интерпретации материала в частности.
— А теперь расскажите, как вы с Владиславом познакомились?
— Мы познакомились в Петербурге на предпремьерном показе его спектакля по Кузмину весной 2014 года, хотя до этого были заочно знакомы по фейсбуку, и я видел его спектакли в Гоголь-центре. «Черную молофью» он прочитал позже, и уже будучи в Риге, в 2015 году, предложил ее поставить, что и состоялось в ноябре того же года. И как вы знаете — спектакль до сих пор в репертуаре Театра на улице Гертрудес, было уже более ста показов.
— Как думаете, что отличает Владислава от иных режиссеров и почему он вдруг стал столь популярным?
— То, что Влад востребован и популярен — это закономерно: во-первых, он очень много и вдумчиво работает, многосторонне разрабатывая и погружаясь в материал, во-вторых, он вполне оригинален в выборе этого самого материала — кто бы еще додумался в наше время ставить Кузмина, Харитонова, Давенпорта, Гироди и уж тем более Уханова.
— Увидели ли вы «Черную молофью» в Риге? Вообще, вы давно бывали в Риге?
— Я видел спектакль только в записи. Кстати, самый первый показ был 13 ноября 2015 года, когда я был в Париже, и именно в тот день там произошли террористические атаки.
В Риге же последний раз я был проездом в прошлом году, успел только посмотреть выставку Бориса Лурье, должен был ехать на пару дней в апреле этого года, но по известным причинам поездка отменилась. Вообще, не могу сказать, что я хорошо знаю и чувствую город, но не исключено, что со временем исправлюсь, если найду достойного проводника.
— Как сейчас во время суровой пандемии вам живется в Питере? Самоизолировались? Чем занимаетесь?
— Мы все вынужденно самоизолировались, так что приходится, как персонажам «Черновика», сидеть в своих норах и погружаться в свои внутренние миры и фантазии. Но я пытаюсь, и иногда небезуспешно, что-то читать, смотреть, задумал кое-что написать. Иногда в гордом одиночестве совершаю прогулки, при этом не приближаясь к другим особям от греха подальше ближе чем на 4 метра.
— Самоизоляция для творческого человека — это хорошо?
— Для меня не очень хорошо, потому что мне все же нравится передвигаться, путешествовать — умные люди говорят, что новые места освежают кровь и другие внутренние секреции. Единственное, что примиряет — что не я один оказался в нынешней ситуации и что я никак не могу повлиять на ход событий. Но я мечтаю об исчезновении злополучного вируса, что мир вернется к некоторой открытости (хотя бы передвижений), и, может быть, этот опыт чему-то его научит. Хотя в последнем я сомневаюсь.
— Ваши творческие успехи за последнее время — книги, постановки, что еще?
— Из публикаций этого года могу отметить только новый выпуск замечательного «Митиного журнала», которым управляет по сути мой единственный издатель Дмитрий Волчек, где была напечатана моя патопьеса в 12 картинах-унижениях «Семейный ужас». Намечается ещё одна публикация в журнале «Носорог». А вот перформанс для десяти перформеров, в основе которого лежат мои тексты «Частные случаи», должен был состояться в апреле на арт-фестивале в Стокгольме, но опять же по всем известным печальным причинам фестиваль сместился на грядущий год, и нам остается только уповать на то, что этот год наступит.
P.S. Костюмы — Валентина Зачиняева. Спектакль ведет Кристиана Древинска. В спектакле участвуют: Вероника Плотникова/Дарья Фечина, Максим Бусел, Дана Бйорк, Анатолий Фечин. Премьера — 29.05.2020 в 21:00 на платформе Zoom. Билеты на спектакль можно приобрести здесь. После оплаты зритель получит билет в формате .pdf со ссылкой на онлайн-показ и кодом доступа. Внимание! Ссылка будет действительна только для одного устройства (для одного компьютера, ноутбука, планшета или смартфона). Чтобы получить доступ к показу с другого устройства, нужно приобрести еще один билет. Продолжительность спектакля – 1 час. (NB! Спектакль для взрослых.)
