Аркадий Кац: своим именем я обязан Риге

Обратите внимание: материал опубликован 9 лет назад

В эти дни в Риге гостит легендарный режиссер Аркадий Кац, занимавший пост художественного руководителя Рижского театра русской драмы с 1963 по 1988 год. В Риге он гость редкий и приехал сюда, чтобы поставить спектакль по пьесе Мольера "Дон Жуан" в театре "Общество свободных актеров" ("ОСА"). 24 апреля мэтр дал эксклюзивное интервью службе новостей ЛТВ7. Его сокращённый вариант был показан в итоговом выпуске новостей в 19:00, а полная видеоверсия доступна на  портале LSM.lv.

Аркадий Фридрихович рассказал, что ему было очень интересно работать с актёрами "Осы". Он отметил, что давно знал этих людей, но удивился качеству, с которым они привыкли работать.

- Эти ребята пришли в театр не случайно. Они подвижники, практически всё сделали сами и я не могу быть им неблагодарным. Репетируют двое, а в зале сидит весь театр. Они делают одно дело, а я верю в систему заговоров в театре и из таких коллективов слагается что-то путное.

О современном театре

- Сейчас я говорю как старый режиссёр. Театр переживает не лучшие дни и причин для этого не мало - и наша с вами жизнь не простая и, в Росии и в Латвии люди не хотят серьезно думать, мало стали читать. В театр ходят выборочно и в основном на развлекательные спектакли. Здесь, в этом театре серьезный репертуар и серьезное отношение к делу молодых еще людей, потому я так высоко ценю эту работу и рад, что оказался здесь.

О Мольере и "Дон Жуане"

- На этом этапе для них это не просто пьеса, это особая пьеса, клад. Существуют два автора - если их пьес нет в репертуаре театра, то это и не театр. Это Чехов и Мольер. Сам я долго не брал Мольера. Работал 25 лет главрежем Русской драмы и мечтал поставить Мольера, но не поставил. Это произошло только только когда мне исполнилось 70 лет - я боялся. Есть высшее мерило в искусстве. Это мерило - простота. Мольеру никто не подражал, он очень прост. А простоте нельзя подражать. И эта простота – одновременно счастье и сложность материала. Это философский фарс. Вся пьеса состоит из набора классических фарсов и несет глубинную философскую мысль.

Дон Жуан в мифологии и в литературе следует за Дон Кихотом. Потому что они оба обладают внутренней свободой. Они бывают смешными и наивными - Дон Жуан творит много всего, он не может быть примером для подражания, но на протяжении многих веков обладает притягательностью. Об этом я и хочу поставить спектакль. В театре "ОСА" есть человек, который может это и понять и сыграть. Это худрук театра Игорь Куликов На роль Гонореля я пригласил моего ученика Олега Тетерина из русского театра. Надеюсь, это будет хороший тандем

Когда Пушкин говорил о "Тартюфе", он называл эту пьесу высшим напряжением комического гения. Точно также это относится и к Дон Жуану.  Эта пьеса была запрещена и главный вопрос почему так часто запрещался Мольер. Дело в том, что он поднимал глубинные вопросы, не жалел себя, не щадил всех кого не любил, а любил он зрителей. Это играет решающую роль в выборе профессии, а он, как известно, был драматургом, актером, режиссером, а также руководителем театра. Это уникальный случай в биографии всех театров.

О классике, авангарде и эротике

- Не существует чисто классической постановки и грязно поставленной. Бывают плохие и хорошие. Все что связано со словом "авангард" - я не понимаю, что это такое. Понимаю "авангард" только в военном деле, но не в искусстве – здесь это кривляние, высшая неправда. Мы говорим и об эротизме, который заполняет подмостки. Эротика стала чем-то вроде эстетического императива. Но для этого прибегают к ненужным средствам, ведь для этого не надо ни бранных слов, ни раздетых людей. Наоборот, это требует определенной эстетики, вкуса, внутреннего содержания и тогда это имеет право и даже необходимо. Это одна из частей нашего существования. А что касается вопроса одеваний и переодеваний, вопроса "современно или не современно", то это оставим для бедных театров.

О режиссуре, как профессии

- Театр живет сложно, особенно это касается моей профессии. Не знаю, как в Риге, но я еще 10 лет назад предсказал, что осталось немного времени и мужчины будут уходить из этой профессии. Ещё 2, максимум 4 года, и больше чем в 50 процентах заниматься этой профессией будут женщины. – У них ещё осталось желание самоутверждаться, а это серьезная тема. Это трудная профессия.

 О засилье мюзиклов и своей вине

- Пожалуй, я должен извиниться перед всем отечественным драматическим театром и перед всей Ригой. Впервые мюзикл был поставлен на сцене нашего Русского театра. Это была середина прошлого века, и сделали это я и Белявский. Это была "Вестсайдская история", затем был "Человек из Ламанчи". И это стало бедствием: куда бы я не приезжал, везде поют и танцуют с микрофоном. Электроника ворвалась на сцену, где нужны живые лица, актёры. Она разрушает театры.

Трагедия покинула подмостки. Почему? Зачем нас так много развлекают, нет ничего более страшного для челаовека, когда его насильно смешат и развлекают. Он не для этого должен ходить в театр, а его приучили. Это плохо, но театр должен выстоять.

Я не знаю, как в Латвии, но в Росии по официальным данным 40 миллионов взрослых не прочли ни одной книги в прошлом году. Это гуманитарная катастрофа и сейчас ответственность театра становится во сто крат сильней. Я отношусь к театру серьезно и хочу, чтобы молодые это понимали.

О поддержке для театра "ОСА"

Я беспокоюсь об этом театре. Общество свободных артистов, у них правильный выбор, но почему-то им мало помогают. Материальной поддержки практически нет. У них нет хорошей зарплаты, но они не отступают и я не понимаю, почему их не поддерживают. Может найдется кто-то. Может, министерство обратит внимание. Я работаю на Олимпе. У Нитских и Вахтангова, во МХАТе. И мне есть, с чем сравнивать. Если б я мог - поддерживал бы такие театры вообще и этот в частности.

О Риге и Латвии

- Рига - это другой город, другая страна. Всё глобально поменялось. Для России это была заграница, сюда ехали отдыхать но как за границу. Здесь красиво одевались, в Юрмале были все Союзы - литераторов, театральный, Союз художников, кинематографистов. И вся эта масса приходила в театры. 20 лет нельзя было просто попасть в театр. Билеты раскупали в один день на месяц вперед.

Раньше было больше народа, было много приезжих. Сейчас бросается в глаза пустота улиц и когда несколько лет пропускаешь, начинаешь думать, почему здесь так мало людей.  

Что касается театров, то в Латвии я поставил два спектакля в Национальном театре.

О национальном вопросе и латышском языке

- В Росси слышно о местной проблеме национального и русского языков, она есть. И люди которые тут живут - они обязаны знать язык. Это суверенная страна, в которой ты сознательно остался, значит надо знать латышскую культуру, литературу, живопись, театры. Когда приехал на постановку (это был Островский, "Доходное место"), я отговаривал – ну зачем в Национальном театре русский Островский? Но главреж заверил: это наша тема. И спектакль имел успех.

Я волновался о том, какой выросла молодежь в свободной Латвии, и думал, как буду вести репетиции. Язык у меня на слуху. На латышском я не разговаривал, но понимал - жена у меня латышка. В семье все кроме меня говорили на двух языках, -по-русски и по-латышски.

Я думал, как же буду вести репетиции без переводчика. Но оказалось, молодежь Национального театра говорит прекрасно по-русски. Проблема оказалась несколько надумана. Ведь надо людям договариваться.

О ностальгии и Русском театре

- Я сейчас настолько интересно работаю, что нет такой ностальгии по театру, чтобы бросить всё и вернуться. Но Рижский театр русской драмы - главная часть моей жизни. 25 лет я живу в Москве, но этот театр лучшая часть моей жизни.

Я стараюсь сюда заходить, когда приезжаю в Латвию. Вчера я говорил с Паулсом, посмотрел первый акт его мюзикла, там есть актеры, которых я люблю. Есть Зиновий Сегаль, замечательный актёр, которому уже 90 лет. Вчера мы провели вместе полдня. Я не теряю связи, если кто-то приезжает в Москву - мы встречаемся. У меня жена тоже актриса этого театра Райна Праудиня. Так что разговоров ни о каком разрыве нет. Это по-прежнему мой театр.

О постановках

- Две недели назад я выпустил премьеру в театре у Никитских ворот «Софья Петровна». Это уникальная повесть - 1937 год, особые люди. Героиня не замечала ничего вокруг - ни арестов ни лагерей, видела только сына, ей было хорошо. Она была в шорах, как почти все в то время. Но сына арестовали ни за что, завертелась мясорубка. Рано или поздно когда государственная машина приходит в столкновение с винтиком, винтик начинает думать и выламываться из машины. И начинается человеческая трагедия, прозрение.

Ещё я буду ставить "Чайку" в Тамбове. Они много лет просят, а я дал обещание. В Москве тоже буду ставить, хотел бы Островского поставить. Работы много очень.

Еще о Рижком русском театре

- Есть люди, имена которых в театрах звучат. Такое имя имею и я. Оно довольно авторитетное, потому что я по-прежнему получаю много предложений. Это имя дала мне Рига и Театр русской драмы. И с тех пор работаю на прекрасных условиях и не могу быть не благодарным Риге.

 

Заметили ошибку? Сообщите нам о ней!

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Пожалуйста, выделите в тексте соответствующий фрагмент и нажмите Сообщить об ошибке.

По теме

Еще видео

Еще

Самое важное