«Голос Америки» и радио «Свободная Европа» транслировали для населения стран за «железным занавесом» новости из свободного мира и подвергали сомнению дозированную советской пропагандой информацию. Несмотря на вой «глушилок», обе радиостанции звучали во многих домах.
Первой ласточкой стал «Голос Америки», созданный администрацией США еще во время Второй мировой войны для борьбы с нацистской пропагандой. Затем вещание распространилось на социалистический блок государств, и в начале 1950-х возникла также латышская редакция. Там работала и Ирене Каруле, а с 1976 по 1986 год она уже руководила редакцией.
Каруле стала одной из героинь документального фильма «Это «Голос Америки»». Интервью Маруте Юрьяне с нею, вошедшее в киноленту, хранится в Национальном фонде биографических историй на факультете философии и социологии ЛУ.
«Очень волнующими были новости, когда мы узнавали, что нас в Латвии слышат. Что нас слушают», — рассказала Ирене Каруле в интервью.
Письма с вестями из Латвии в почтовые ящики на Западе подбрасывали, вероятнее всего, советские моряки.
Профессор ЛУ Вита Зелче, специалист по коммуникации и социальной памяти, отметила: когда мы говорим о радио середины ХХ века, следует помнить, что для той эпохи это было еще довольно новое масс-медиа. Именно радио стало переломным пунктом в переходе от только печатных СМИ к электронным.
«Радио — первое со звуком, с неопосредованностью. Поэтому у этих голосов, звучащих с Запада, очень издалека, было огромное психологическое воздействие», — говорит Зелче.
«Каждый вечер мы будем передавать информацию о последних событиях в США и других странах мира. Будем передавать новости о латышах, их жизни и работе в свободном мире. И как и до сих пор, будем следить за тем, что происходит в оккупированной Латвии», — обещал слушателям «Голос Америки» в 1956 году.
Философ и публицист Илмар Латковскис был активным слушателем «Голоса Америки» в годы, предшествовавшие Атмоде.
«Я бы сказал, если говорить о влиянии медиа тогда, перед Атмодой, то «вражеские зарубежные радиостанции» с «пропагандой империализма», как это называли в советское время, имели решающее значение», — говорит Латковскис.
По его словам, в 1970-е эти голоса для многих в Латвии поддерживали своего рода информационный фон:
«Может, это было подсознательно, но хотя бы на подсознательном уровне — давало некую надежду, что есть другой мир, что была другая Латвия. Это производило большое впечатление», — продолжил публицист. «Голос Америки» слушал и его отец, это стало одним из самых ранних детских воспоминаний: как родители взволнованно обсуждали убийство Кеннеди, Карибский кризис — что это за события, стало ясно в более взрослом возрасте.
«Помню, отец говорил: «Надо послушать, что американец говорит!» Это радио трещало, и дрова в печи трещали, были сумерки, и звучал голос: «Это «Голос Америки» из Вашингтона».
По иронии судьбы, именно Латковскис в 1980-х стал редактором передачи Latvijas Radio — Mikrofons, призванной «отвлечь» трудящихся советской Латвии от «вражеских голосов».
На интервью в преддверии юбилея принятия Декларации о независимости Латковскис принес с собой стопку картонных папок.
«Видите, 1974, 1975 год. Я слушал «Голос Америки», записывал на магнитофонную ленту и потом расшифровывал. Это было опасно, адреналин был. Я там слышал и латышские фамилии: Мейеровиц, Павловский, их потом встретил в реальной жизни... Слышал и о тех диссидентах, которыми можно было восхищаться — например, Лидии Дорониной-Ласмане, которая тогда находилась в заключении», — рассказал Латковскис.
В середине 1970-х к «Голосу Америки» добавилось финансируемое США радио «Свободная Европа». Под его эгиду затем перешла и латышская редакция.
В позапрошлом году свыше 200 записей этого радио было передано Латвийской Национальной библиотеке. И тогда же многолетний журналист «Свободной Европы», эпископ эмеритус Павилс Бруверс дал интервью латвийским общественным СМИ.
«Моей главной идеей было, чтобы люди в Латвии не теряли надежды. Потому что много было таких, кто говорил: ну, всё пропало, мы умрем, еще несколько лет, и конец нам, наших больше не будет. И высшей моей целью было, чтобы люди сохраняли надежду, чтобы у нашего народа была надежда на независимость», — сказал Бруверс.
По его словам, роль «западных радиоголосов» в развитии движения Атмоды была очень большой — в точности по словам Солженицына, что «правда разрушит Советский Союз, потому что он основывается только на лжи». Потому-то эти передачи так и беспокоили власти. Люди узнавали правду и начинали хотеть жить в согласии с нею, пояснил священник.
Профессор Вита Зелче рассказала, что одним из событий, резко повысивших доверие жителей Латвии к «голосам», была Чернобыльская катастрофа в 1986 году: Запад сообщил о ней сразу, Советы молчали.
«Я думаю, если не прямо, то опосредованно эти западные радиостанции повлияли на латвийскую журналистику. Эта ситуация с чернобыльскими событиями многих работающих в сфере СМИ убедила еще больше, насколько социально опасна цензура информации и промедление», — говорит Зелче.
Свое «внутреннее чувство Атмоды» Илмар Латковскис датирует второй половиной 1987 года — к тому времени вещающие с Запада «голоса» достигли своей цели: «Я думаю, для латышей они были очень нужны. Умом ты не мог поверить в идею возвращения свободы, но люди были готовы. Внутренне эта память поддерживалась живой».
