ТАКАЯ ИСТОРИЯ
В Лиепайском музее начался цикл лекций «Лиепая в борьбе за независимость Латвии». Цикл дополнен научной конференцией, которая пройдет 11-12 мая, ее темой станут Лиепая, события вокруг нее во время Войны за независимость и экспозиция «Временное правительство Латвии — шесть месяцев в Лиепае».
В первый день цикла прозвучали две лекции. Военный историк и исследователь Юрис Ракис рассказал о боях ноября 1919 года в окрестностях Лиепаи. Историк Лиепайского музея и претендент на степень доктора исторических наук Инна Гиле выступила с рефератом «Военная медицина в Лиепае в 1919-1920 гг.: вклад военврачей Екаба Алксниньша и Александра Межциемса».
2 апреля в 17.00 в Лиепайском музее прозвучат три доклада: публика узнает о ситуации в Лиепае в апреле-июне 1919 года; русских военных формированиях в Лиепае в первой половине 1919-го, а также о Лиепайской тюрьме во время Борьбы за независимость.
22 мая лекции будут посвящены культуре тех времен, завершится цикл 5 июня лекциями о пребывании Временного правительства Латвии в Лиепае.
Но! Еще одно интереснейшее событие состоится в Лиепайском музее 27 марта в 14.00 — презентация книги Латвийского Национального архива «Борьба за свободу: Латвийская война за независимость (1918-1920) в латвийских государственных исторических документах. Часть I. 18 ноября 1918 года — 16 апреля 1919 года». Составители книги — известные латвийские историки, доктора исторических наук Янис Шилиньш (постоянный автор Lsm.lv) и Эрик Екабсонс. Авторы-составители представят доклады о миссиях стран-союзников в Лиепае в тот период, а также о неосуществленном плане полковника Яниса Апиниса по освобождению Лиепаи в конце апреля 1919-го.
О вкладе «русских отрядов» в борьбу за независимость Латвии Rus.Lsm.lv уже немного писал. Одним из таких подразделений был Либавский добровольческий стрелковый отряд светлейшего князя Ливена. Военный историк и исследователь Юрис Ракис перед началом первой лекций цикла «Лиепая в борьбе за независимость Латвии» (см. врезку) рассказал Rus.Lsm.lv некоторые дополнительные нюансы, обрисовав для начала политическую ситуацию в целом:
— Россия проиграла войну, хотя и начала её на стороне будущих победителей, то есть Антанты. Но, по уже подтвержденным данным, тов. Ленин получил субсидию — многомиллионную — от германского кайзера, тайком пробрался обратно в Россию вместе с группой товарищей и свершил свое черное дело. А именно — развалил весь государственный строй. То, что народ был недоволен, в том числе, и длительной войной — это одно. Но этот план развала свершился именно при активном содействии...
— Плюс — отпад почти всех «окраин».
— Насчет «отпада» — вообще отпад. В прямом смысле. Потому что, когда был подписан позорный Брестский договор, который, в принципе, входил в план заговора о разрушении Российской империи, Россия лишилась 700 тысяч квадратных километров своей территории и 75% промышленности европейской части России. Большевики были должны практически демобилизовать армию. Отдать весь Балтийский флот Германии, весь Черноморский флот нейтрализовать, и так далее. Плюс многомиллионные контрибуции. И в принципе, часть этой независимости [для окраин былой империи] оказалась добровольно-принудительной, потому что они уже не были под властью России. И вследствие всего этого Первая мировая война продолжалась примерно на год дольше. Так что по итогам Первой мировой Россия была проигравшей стороной, и уже бывшими союзниками, Англией и Францией, не воспринималась как союзник. Укоренившегося еще с советских времен явления «интервенция» не было. Это просто-напросто экс-союзники пришли забрать свою долю.
— Тот же Ливен благодаря Брестскому миру остался жив, его же расстрелять хотели...
— Светлейший князь из-за сложившейся ситуации мог лишиться всего своего состояния и владений на территории бывшей Российской империи. То есть — в Прибалтике.
— Так ведь он их все равно лишился в результате аграрной реформы в Латвии в начале 1920-х…
— Это — отдельный нюанс. Но — если бы всё здесь осталось во владении немцев и условия Брестского договора были полностью выполнены, Ливен лишился бы вообще всего.
Жить под чужим игом никому не хочется, и князь решил бороться с тем режимом, который привел в рабское и довольно-таки скотское состояние всю страну,
то есть Российскую империю, в том числе и нынешнюю территорию Латвии. Ибо немецкий оккупационный режим, был, мягко говоря, совершенно не мягким. Именно годы немецкой оккупации возродили в народе тягу к освобождению — прежде всего от немцев, против которых и боролись латышские стрелки. В марте 1918-го Ливен по итогам Брест-Литовского мирного договора вместе с другими заложниками был большевиками передан германцам. Он ведь был балтийским немцем...
В конце 1918-го — начале 1919-го князь Ливен вместе с единомышленниками прибыл в Лиепаю. Тут было много вольнодумных людей, и князь стал здесь формировать свой Либавский добровольческий стрелковый отряд, в народе его называли «Либавские стрелки». Для борьбы с большевизмом, против тех, кто разрушил всю эту многовековую устоявшуюся систему.
Князь был весьма прогрессивным, либеральным и образованным человеком, знал много языков, свободно говорил, в том числе, и на латышском. Он понимал, что прежний уклад не вернется.
В отряд Ливена вступили не только русские, но и местные остзейские немцы, и даже эстонцы. Было и много латышей, потому что в первые январские дни латвийских вооруженных сил практически еще не было — только несколько сотен человек под командованием полковника Оскара Калпакса в Калвене. И латышские офицеры и унтер-офицеры вступали в отряд Ливена. Либавские стрелки были более независимы от немецкого обер-командования, в отличие от отряда Калпакса, который изначально находился в прямом подчинении. Первый бой был 23 февраля под Скрундой. И потом ливенцы участвовали в освобождении от большевиков многих городов Латвии.
— И после путча в апреле 1919 года Ливен отказался от предложения главы путчистов Мантейфеля сформировать правительство.
— Ливен не хотел идти на поводу немцев, он был умным человеком и знал, чем это может кончиться. Попасть «под опеку» Мантейфеля — значит, потерять в известной мере независимость своего отряда и отказаться от своих прямых целей. Но главное — Ливен был лоялен к новой независимой Латвийской Республике, потому что его главной целью было уничтожение режима большевиков, причем на территории непосредственно России, не занятой немецкими войсками. Главной его целью — повторю — было воевать не с новым независимым латвийским государством, а с большевиками в России.
А Ганс фон-Цеге Мантейфель и другие немецкие бароны были склонны здесь опять утвердить чуть ли не крепостное право для местных латышей. В общем, Ливен ответил Мантейфелю как истинный дипломат — мол, согласится, если его об этом попросит Янис Балодис, командующий латвийскими войсками. К тому времени это был уже не батальон, а бригада. Ливен знал, что Балодис — сторонник законного правительства Улманиса
— Его отряд и в Цесисской битве в июне 1919-го сохранил нейтралитет, хотя сам Ливен к тому времени был тяжело ранен. Балодис его попросил об этом. И это тоже сыграло роль в обретении независимости.
— Тут такое дело. Этот вопрос — Балодис и Цесисская битва с нейтралитетом Ливена — очень щекотливый. Даже во времена Первой Республики нейтралитет Балодиса трактовался двояко. Он ведь тоже не участвовал в этой битве. То есть они фактически тем самым встали на сторону противника. Командир Валмиерского полка Янсонс даже отправил Балодису письмо — мол,
«если вы до 20.00 не поступите в мое распоряжение, я буду считать вас врагом». Это один латвийский полковник писал другому латвийскому полковнику!
— Ладно, германцев под Цесисом разбили, Андриев Ниедра уходит в отставку и...
— ...и вот уже совсем лето, пароход «Саратов» с правительством Улманиса на борту возвращается в Лиепаю, его встречает толпа восторженных горожан, а в почетном карауле стоят… ливенцы. Потому что это их опорная база, к тому же латвийских войск в Лиепае нет! Пара десятков человек, которые в Каросте занимаются строевой подготовкой, не в счет. И на улице Лиела возле дома правительства — тоже стоят в карауле ливенцы. Так что
именно парни из отряда князя Ливена встречали законное правительство Латвии.
Это и как реверанс им за лояльность, спасибо дальновидности их командира. А 22 июля полторы тысячи ливенцев на том же «Саратове» отправляются на Нарвский фронт для борьбы с большевиками.
— Так какова в целом роль князя Ливена в том, что Латвия стала независимой?
— Он — еще и пример того, как в этом процессе участвовало некоренное население, то есть русские люди. Что это нормально, что «мы здесь живем, это наша родина и должны мы за нее постоять». К тому же он был аристократом, и вложил свои личные средства — мол, для достижения независимости ничего не жалко.
